"Виктор Мясников. Игра по крупному " - читать интересную книгу автора

покрывали это овальное озерцо. Вовец погрузил в него весло. Оно,
преодолевая мягкое соротивление, пошло вниз. Вовца озноб прошиб. Он
оказался в самом центре трясины. И хотя находился в лодке, все равно
сделалось не по себе. Он поспешил поскорее покинуть это опасное место,
чувствуя ногами сквозь пластиковое дно идущий снизу холод.
Трясина переходила в зыбучие мхи. Высокие кочки продавливались, словно
пуховые подушки, но, пожалуй, смогли бы выдержать вес человека. Все-таки
хорошо, что стоит такое жаркое лето, и уровень воды в озере упал на метр
против обычного. Болота тоже пообсохли, рыхлая торфяная взвесь осела и
уплотнилась. Топи сделались куда как проходимей. Впрочем, кому это надо? Уж
во всяком случае не Вовцу. Будь сейчас высокая вода, он бы, не вылезая из
каяка, вокруг всего озера по болотам просквозил, свободное дело!
Для начала следовало привести себя в порядок. Смочив питьевой водой из
канистрочки носовой платок, Вовец протер лицо и шею. Снял тряпичную кепи,
выжал и снова напялил на голову - сушиться. Рубашка имела вид самый
плачевный. Вся мелкая дрянь, взбаламученная со дна во время подныривания
под старую березу, очень хорошо пристала к ткани. И так густо, что голубая
рубашка сделалась серой в бурых разводах. Возможно, это идеальный
камуфляжный цвет для болотного рейнджера. Хотя рубашку все равно жалко.
Потом Вовец добыл из пузырька белой жидкости с мерзким запахом и
тщательно растер ею лицо и руки. Комары сразу прекратили кусаться. И
появилась возможность спокойно перекусить. Банка консервов, ломоть хлеба,
баночка пивка - много ли надо непритязательному пролетарию, чтобы
удовлетворить скромные потребности в еде?
Вовец вылез из каяка. Ноги глубоко погрузились в мох, и он
почувствовал, как холодная вода заливается в ботинки. Ну и черт с ней!
Сделал пару шагов. Моховое поле заходило под ногами, даже волна по нему
прошла. Вовец привязал веревку к маленькому колечку, вмонтированному в нос
лодки и пошел по болоту. Каяк послушно скользил следом. Весло Вовец держал
в руке и иногда тыкал им перед собой, проверяя, насколько надежна почва.
Выбравшись на сухой бугорок, разложил анисимовскую карту и попробовал
сориентироваться.
Анисимова абсолютно не волновали берега и то, что на них. Кое-где он
обозначил значками лес, кустарник, поле, деревню, но здесь было белое
пространство, отделенное от воды жалким пунктиром и одно кривое слово -
"болото". Вовец достал черный маркер и аккуратно, стараясь сохранять
масштаб, пририсовал заводь и березовое бревно. Точкой обозначил место,
откуда выскочила чужая лодка. Свой маршрут по трясинам изобразить не
решился, так как опасался ошибиться в направлении и расстоянии. Тем не
менее, нарисовал его по памяти на полиэтиленовом пакете, в котором лежал
хлеб. Получилась этакая разрисованная упаковка. После этого отправился по
собственным следам в обратном направлении.
Пружинящий мох уже успел подняться, но впадины, оставленные ботинками,
все же можно было обнаружить без особого труда. Вовец улегся поверх лодки и
внимательно рассмотрел след. Длинные стебли сфагнума, покрытые узкими
изумрудными листочками, перепутались и потому не могли полностью
выпрямиться. Даже если на общем светло-зеленом фоне след оставался
незаметным, приглядевшись, его можно было обнаружить благодаря этой
спутанности. Удовлетворенный результатами исследования, Вовец продолжил
путь.