"Уоррен Мерфи, Ричард Сэпир. Гены-убийцы (цикл Дестройер)" - читать интересную книгу автора

агентом ФБР".
"Полицейским?" Отец был в шоке. "Твоя мать перевернется в могиле, сы-
нок! Мы ложились костьми, чтобы сделать из тебя человека. Полицейским ты
бы мог стать сразу после школы! Для этого не нужно столько учиться. Пош-
ли бы прямиком к олдермену Фицпатрику. Это не стоило бы ни цента. Не то,
что для итальяшек - им приходится за это расплачиваться".
У Галлахана-младшего это вызвало смех. Он попытался объяснить отцу,
что такое ФБР, однако старый Галлахан был не из тех, кому можно что-то
объяснить. Старый Галлахан сам все объяснял. И объяснения его были нехи-
трыми. Мать - мир ее праху - и отец для того и вкалывали, для того и
проливали пот, чтобы сделать своего сына человеком.
Что ж, ничего не поделаешь. Человек отчитывается за то, как он посту-
пает со своей жизнью, только перед Всевышним. Поэтому старый Галлахан
изъявил готовность смириться с любой участью, предначертанной Божьей во-
лей для его сына. И пускай об этом знает весь салун!
Если молодой Джимми хочет быть полицейским, то быть ему, черт возьми,
лучшим полицейским-законником за все времена!
Конечно, по дороге домой сын услыхал еще кое-что. "Знаешь, Джимми, это
все равно, что готовить сына на священника, послать его в лучшую римскую
семинарию, а он потом возвращается домой и идет работать в обувную лав-
ку. Не то, чтобы у торговли обувью не было своих достоинств; только за-
чем трудиться, получать серьезное образование, раз собираешься стать ка-
ким-то государственным служащим, как отец?"
"Папа,- ответил Джим Галлахан,- ты не должен говорить о себе как о
"каком-то государственном служащем". И ты увидишь: работать в ФБР - это
не просто так. Думаю, это поважнее, чем адвокатура".
Отец уснул. Джим Галлахан затащил его в дом, уже больного раком, кото-
рый со временем убьет его; уже тогда отец был легче, чем прежде; только
тогда никто ничего не знал о будущем.
Прошел год, и отец узнал, что за штука ФБР, потому что теперь не отка-
зывался слушать. С немалой гордостью он втолковывал любому, кого ему
удавалось припереть к стенке, что его сын работает в Федеральном бюро
расследований, самом лучшем в целом мире. "Для того, чтобы туда попасть,
надо быть или юристом, или бухгалтером".
Потом он угодил в больницу на операцию желудка. Хирурги нашли опухоли
и снова его зашили. Минуло три месяца - и он угас. Отпевали его в той же
церкви, где венчали, где крестился и проходил конфирмацию Джим, куца он
столько раз заходил, чтобы просить у Бога защиты и благословения.
На поминках в доме, которому предстояло перейти к сестре Мэри Эллен,
обладательнице самой многочисленной семьи, один из отцовских друзей ска-
зал: "Больше всего он гордился тобой, Джим. Только и говорил, что о тебе
и о ФБР. У него получалось, что там сидят одни ангелы небесные".
Эта реплика вызвала у Джима Галлахана слезы. Он не стал ничего объяс-
нять, а просто извинился, убежал в родительскую спальню, бросился на
кровать, на которую они уже никогда не лягут, ту самую кровать, на кото-
рой был зачат, зарылся головой в одеяло и разревелся со смесью боли и
радости, единственное название которой - гордость.
Но то было много лет тому назад.
Тогда работой в Бюро гордились. Как давно это было! Тогда жизнь и са-
мые злые ее тяготы принимались легко... А теперь просто показаться с ут-