"Мертвая Линия. Оно начинается..." - читать интересную книгу автора

День второй

Влажный лес не спешил пропускать лучи солнца сквозь свою лохматую шевелюру. Туман парил над землей, скользя по мху и цепляясь за кусты и деревья. Рагнар причмокнул и открыл глаза — утро почти наступило. Люди, способные бодро вскочить сразу после пробуждения, встречаются редко, и викинг к таким тоже не относился. Он потянулся и сел. Спина ныла, а в голове неясными силуэтами копошились события последних дней. Боярышник на краю полянки вздрогнул и издал утробное урчание. Рагнар поморгал, пытаясь сообразить, где реальность, а где сон (как правило, кусты не умеют издавать звуки, однако выглядело все вполне убедительно). Пока непонятно, решил викинг и на всякий случай потянулся за мечом. Несколько листиков томно слетели с разговорчивого куста и улеглись в траву. Все, кроме одного — он повис в воздухе или… Рагнар прищурился, всматриваясь сквозь волшебную стену. Листик шевельнулся, а под ним сверкнули изумрудные глаза. Тощее существо размером с белку выбралось из зарослей и мотнуло большой головой. Хищная пасть, утыканная множеством зубов, недовольно оскалилась. Это был Болд. Это, в свою очередь, значило, что тремя проблемами стало больше. Костистые и хрупкие с виду, эти паразиты обладали удивительной способностью: их кожа, складками облегающая тщедушное тельце, не крепилась к костям или мышцам, она просто болталась, как наброшенный халат. То, что у большинства живых организмов называется легкими, у Болдов было рассредоточено по всему туловищу, а отверстие для связи с внешним миром имелось только одно — пасть. Таким образом, одного глубокого вдоха было достаточно для превращения килограмма костей в упругий кожаный шарик со злобно блестящими глазками и плотно закрытым до поры зубастым ртом. Из выступающих частей тела оставался только массивный хвост, позволявший при передвижении прыжками балансировать в полете и приземляться на нужную точку, не вращаясь в воздухе. Настигнув жертву, Болд выдыхал, быстро проглатывал добычу и переваривал ее без остатка. В этом состояла первая проблема. Вторая была в том, что эти зверушки всегда ходили внушительными стаями и справиться с ними в одиночку, равно как и убежать от них, было практически нереально. Ну, а третья заключалась в волшебной стене, которая начинала потихоньку таять в настырных утренних лучах.

Болд выбрался на полянку и принюхался, нервно перебирая тонкими пальчиками. Сделав несколько аккуратных шагов, он остановился у самой стены. Тварь явно начинала чувствовать присутствие завтрака, но пока его не видела. Рагнар замер с мечом в руке, боясь делать резкие движения. Ширл заелозил во сне и неожиданно захрапел. Болд присел и повернул морду прямо к дракончику — стене оставалось недолго. Ширл набирал громкость, а костлявый мерзавец издал низкое бормотание, и из кустов показались еще две головы. Викинг свободной рукой взял котелок и накрыл им дракончика. Храп приглох, но не исчез. Один за другим из боярышника возникали Болды, окружая скрытую полянку. Пока им казалось, что они сидят друг перед другом, но еще чуть-чуть, и твари окажутся прямо за обеденным столом. Первый был вожаком — он строил остальным страшные рожи и махал лапами, очевидно призывая к тишине и порядку. Потом он сжал кулачки и сделал шаг прямо в стену. Рагнар замахнулся, готовя для твари радушный прием, но существо, исчезнув на мгновение, появилось с другой стороны полянки, пройдя ее за один шаг насквозь. Предводитель Болдов развернулся и замер, вглядываясь перед собой, — стена становилась все призрачнее, вероятно, он уже различал силуэт викинга. Рагнар схватил дорожную сумку и вытряхнул из нее мешок с Камнем Ветров. Стена зарябила, в ней стали появляться небольшие дыры. Болды активизировались, усиленно принюхиваясь и тихо шипя друг на друга. Викинг достал продолговатый камень, разломил его пополам и положил в траву, потом сгреб свои пожитки вместе с Ширлом. Дракончик перестал храпеть, но не проснулся, покачиваясь в котелке. Из камня вырвался луч света и развернулся в овал размером чуть больше Ширла. Рагнар растерялся: он представлял себе Тоннель Ветров несколько большим. Стена колыхнулась в последний раз и лопнула. Изумленные Болды уставились на викинга, выскочившего словно из-под земли, с мечом под мышкой и сумкой и котелком в руках. Не менее изумленный Рагнар окинул взглядом полчища врагов и, моментально расставшись с последними сомнениями, швырнул поклажу в Тоннель. Сам рыбкой прыгнул следом. Потрясению Болдов не было предела — свалившийся с неба упитанный человек исчез так же стремительно, как и появился. Зверьки взвыли и бросились к светящемуся овалу. Рагнар прокатился по траве и сразу вскочил на ноги, подняв меч. Прямо на него из Тоннеля вылетел надутый Болд. Викинг чуть наклонился вперед и, не дав твари приземлиться, со всей силы пнул кожаный шарик. Зеленые глаза удивленно блеснули, и Болд исчез в овале. Из Тоннеля раздались звуки возни и далекое пыхтение, а потом вылетел еще один звереныш. В течение пары следующих минут около трех десятков Болдов появлялись из овала — и тут же отправлялись обратно. Их подвели тактика и незнание биографии викинга.

В детстве Рагнар три года подряд объявлялся лучшим в деревне по игре в сферу. Эта национальная забава северян (пришедшая из некогда существовавших Центральных Земель) состояла в том, что две команды по десять человек два часа носились по квадратному полю и пытались загнать надувной шар из шкуры Хлюпа в пещеру противника. Можно было пинать сферу ногами и головой (а если незаметно, то и руками), запрещалось драться и пользоваться оружием. Побеждала та команда, которая забьет сопернику больше шаров.

Болды в надутом состоянии по размеру и весу были очень похожи на сферу, поэтому для викинга не составило труда методично пинать их обратно в Тоннель Ветров. Если бы твари догадались выпрыгивать группами, Рагнару пришлось бы побегать, а так он даже позволил себе немножко пожонглировать одним из Болдов, вспоминая старые трюки. В момент, когда викинг даже стал получать удовольствие от процесса, овал заискрил и начал гаснуть. Рагнару пришлось расстаться с последней игрушкой, пяткой отправив ошалевшего хищника в исчезающий Тоннель.

Рагнар вытер лоб ладонью и устало огляделся. Он стоял на пологом холме. Черные Дебри остались в стороне, а внизу, у подножия, расстилалась бескрайняя долина. Две тонкие нитки дорог пересекали ее, а на их перекрестке запутался темным пятном большой город. Плавно извиваясь, блестела широкая река, играя бликами восходящего солнца. Абракадабр выбрал для второго камня живописное место — редкие деревья встали полукругом, рядом мурлыкал ручеек. Рагнар видел все, что происходит вокруг, не выдавая при этом себя. Удивительно, но на Ширла последние приключения не произвели ровным счетом никакого впечатления — он тихо посапывал на травке, даже не удосужившись проснуться. Викинг умылся, развел костерок, повесил греться котелок с водой и достал трубку. Каждый раз, закуривая, он вспоминал свою бабушку. Она являлась ярой противницей курения, тем более натощак. Однако сейчас нужно было успокоить пошатнувшиеся нервы. Выпустив колечко дыма, Рагнар развязал мешок и принялся готовить завтрак. Вода закипела, викинг достал жестяную баночку с темным порошком и высыпал его в котел. Ширл во сне от кого-то убегал, сучил крыльями и кусался, потом вдруг подпрыгнул и заорал:

— Рагнар, души их! Души!

Викинг вздрогнул и пролил из котелка немного жидкости.

— Кого душить? Ты чего орешь?

Ширл сел и захлопал глазами:

— Где они?

— Кто?

— Орки…

— Тебе сколько надо? Я вчера одного видел, только не здесь.

— Далеко? — Дракончик так нервничал, что не замечал издевательских интонаций.

— Не волнуйся, встретим еще, тогда будем душить, а сейчас умывайся давай. Нам идти пора.

— Рагнар, ты не понимаешь! На нас напали ночью. Орки напали! — Ширла била мелкая дрожь.

— И что? Поубивали всех?

— Э-э-э… Вроде нет… — Дракончик внимательно осмотрел себя. — Но они нас заколдовали! Я проснулся ночью и хотел слетать… попить к ручью. И не смог вылететь с полянки! Как будто стена невидимая была вокруг! А на траве круг светился! Правда!

— А я превратился в дракона и хотел тебя съесть, но ты победил меня в честном бою. Котелком. — Рагнар ухмыльнулся и налил себе чашку дымящейся жидкости.

— Нет, ты спал. Но я правду говорю! — Ширл выглядел озадаченным.

Викинг налил вторую чашку и протянул спутнику:

— На, выпей. Прочищает мозги.

— Что это?

— Какао. Напиток такой. Когда я был на Востоке, меня к нему приучили местные. Они его целый день пьют. Бодрит.

Ширл взял чашку и брезгливо принюхался:

— Пахнет вроде ничего. На кофе похож.

Дракончик отхлебнул какао, скривился и выплюнул его на траву:

— Фу-у-у… Горечь-то какая! Бодрит! Да он из могилы поднимет! На сахар денег не хватило?

— Не переводи продукт. У меня его мало осталось.

Ширл демонстративно вылил остатки обратно в котел:

— Не волнуйся, здесь бодрости еще на пятерых. Я лучше слетаю умоюсь и попью простой местной воды.

— Давай быстрее, — Рагнар ухмыльнулся, — и не нарвись на Гарлов!

Ширл показал викингу язык, вспорхнул и только сейчас осмотрелся:

— А где это мы?! Куда лес делся-то?

— Ты еще Болдов пропустил. Это такие круглые. С зубами.

— Так, все, хватит! Не рассказывай мне, пусть утро будет добрым. Сначала завтрак, потом плохие новости. Я полетел.

— Далеко? Ручей вот он. — Викинг показал чашкой на журчащий рядом источник.

— А-а-а мне надо… это, — повис Ширл.

— Это — за деревьями, — строго сказал Рагнар.

— Ну да, — согласился дракончик и отправился по адресу.

Эйбус отодвинул рукой ветку и вышел из Черных Дебрей. Лес не имел четких границ, всегда начинаясь и заканчиваясь зловеще и неожиданно (часто у него вообще получалось очень эффектно появляться из ниоткуда и нападать на путников). Взору тролля предстала Цитадель Мудрых — обитель друидов. Замок был построен много тысяч лет назад Энисом Многоликим — великим волшебником и ученым. Правда, друиды существовали и раньше, однако жили и трудились порознь, чем большой пользы никому не приносили. Энис собрал всех светлых чародеев вместе, учредил Орден и написал Кодекс Мудрых — нетленную книгу со сводом законов и правил. Короче все было очень серьезно и основательно, единственное, что затерялось во времени, так это причина такой организационной активности. Скорее всего, Энис пытался защитить все живое от кого-нибудь очень плохого.

Истории известно немало случаев, когда злой правитель или колдун собирал огромную армию и пытался захватить все земли, до которых могли дойти, доплыть или долететь его воины. Когда это происходило, Темный Властелин (именно так, с момента завоевания нескольких городов, обычно именовался главный плохой) пытался всех, кто не захотел ему покориться, уничтожить, а сами земли ввергнуть в темноту и хаос. Потом появлялся добрый герой (как правило, молодой и неопытный), который собирал компанию единомышленников, и вместе они проходили пешком через все свободные еще королевства, добирались до Темного Властелина и побеждали его практически голыми руками. На земле наступали мир и согласие, и все жили долго и счастливо. Один бывший Темный Властелин, чудом оставшийся в живых, даже написал книгу (после своего изгнания колдун уединился в тихом домике на берегу Бирюзового Озера и подробно описал всю свою жизнь), которая называлась «Не доверяйте юношам с волшебными амулетами». Надо сказать, что в чем-то он был прав: хорошие герои внушали беспечность своим возрастом и неопытностью, а на деле быстро обзаводились помощниками, которые умели все то, чего не умели сами герои. В походе обязательно участвовал добрый волшебник: он брал на себя заботу обо всех противоборствующих колдунах и порождениях их магии; также присутствовала пара воинов, в совершенстве владеющих оружием (обычно один мечом, другой луком). Не обходилось без юной дамы, которая ничего не умела, зато все время путалась под ногами и влюбляла в себя всех участников похода по очереди. Для особого колорита брали с собой гнома или эльфа. Историки не видят серого цвета, у них все либо плохие, либо хорошие. Откуда-то повелось считать эльфов положительными, а троллей и орков — отрицательными. На самом деле, если кто-нибудь плохо выглядит, это еще не значит, что он законченный негодяй. Про эльфов, например, поговаривают, что лесные братья балуются сомнительными грибами, отсюда якобы их отрешенность от земных забот и неуловимость во время боя, а вот орки, наоборот, народ работящий и скромный. Взять хотя бы их сеть мастерских по оказанию ритуальных услуг во всех городах Нижних Земель. А про зомби говорят, что они очень увлекаются искусством, особенно музыкой. Творчество у них, правда, мрачноватое.

Цитадель Мудрых и по сей день населяли друиды. В данный момент они явно не спасали мир, ибо трое деловито собирали какие-то травы вокруг замка, двое завтракали, а еще трое вообще спали. Всем известно, что друидов должно быть девять, иначе это не друиды, а неуправляемое сборище подозрительно выглядящих стариков. Так вот этот самый девятый, он же Главный Друид, в отличие от своих коллег, занимался важным делом. Стоя в халате и босиком на балконе своего кабинета, он внимательно смотрел в подзорную трубу на окрестности замка и следил, как бы чего не случилось. Вообще, смотреть, как бы чего не случилось, это прямая, а может, и главная задача Ордена Мудрых. Главный Друид был личностью незаурядной. Во-первых, он был молод, во-вторых, практически безбород, в-третьих, обладал ростом под два метра, отлично владел секирой, и кожа у него была черной. Ну, и имя соответствующее — Эммануил. Как человек с такой колоритной внешностью стал Главным Друидом, гадали многие, в том числе и сами друиды. Но мы-то с вами знаем ответ — когда Эммануил пришел на Совет Треугольного Стола и предложил возглавить Цитадель Мудрых, с ним просто никто не решился спорить.

Подзорная труба медленно двигалась, осматривая кромку Черных Дебрей, когда в поле ее зрения попал тролль огромных размеров. В принципе, все взрослые тролли примерно одного роста, поэтому сказать, что вот этот — крупный, а тот, что рядом, так себе, средненький, нельзя; но людям, редко видевшим северный народ, казалось, что каждый новый встречный тролль еще больше предыдущего. Как бы то ни было, вне зависимости от размеров северянина, сам факт его появления на земле друидов казался невероятным. Дело в том, что тролли почти никогда не ходят по одному. Они отлично обучены военному искусству и, находясь на чужой территории, передвигаются отрядами, как минимум по десять бойцов. Одинокий тролль — явление такое же нечастое, как честный гном.

Эммануил задумчиво нахмурился и поправил колесико резкости подзорной трубы.

— Давненько мы не устраивали учений, — пробормотал он и направился к главному колоколу.

Двое из собиравших травы друидов вели меж тем степенную беседу.

— Бром, как Вы думаете, что, если в настойку из кузнечиков добавить ромашек?

— По мне, как была редкая дрянь, такой и останется. На вкус ничего хуже не пробовал.

— Но позвольте, Вас же никто не заставляет ее пить!

— А что с ней еще делать?

— Закапывать…

— Правильно. И поглубже.

— Нет, Вы меня не поняли. В нос закапывать.

— Славненько. Загубить кучу кузнечиков, а потом еще и над людьми поиздеваться. Святое дело.

— Почему издеваться? Это же эликсир от изжоги!

— Ага. Не прошло и трех десятков лет, и приворотное зелье превратилось в эликсир от изжоги? Вообще, лечить изжогу через нос — любопытная находка.

Неизвестно, чем бы закончилась эта беседа, если бы друиды не услышали звон колокола Цитадели Мудрых. Старцы подобрали полы своих одеяний и гуськом засеменили к воротам замка. Когда Эммануил возглавил Орден, он издал перечень указов внутреннего распорядка, среди которых был и такой: «В случае общей тревоги всем друидам следует незамедлительно проследовать во внутренний двор через центральные ворота. Общая тревога объявляется тремя ударами главного колокола». Сказывалось военное прошлое Главного Друида. Впрочем, тут была неувязочка. Указ не объяснял, что нужно делать друиду, если он в момент общей тревоги уже находится на территории замка, а задавать вопросы своему предводителю старцы не любили. Так что, пока трое спешили к воротам со стороны поля, пятеро других неслись по ступеням Цитадели, чтобы выскочить за пределы замка и тут же проследовать во внутренний двор обратно. Эммануил наблюдал за общим движением не без удовольствия: за двадцать лет своего правления он сумел выработать в подчиненных некие основы дисциплины.

Эйбус спустился с пригорка и направился к воротам замка друидов. Минуту назад он собирался обойти Мудрых стороной, но, услышав звуки тревоги и увидев мечущихся по полю людей, решил узнать причину такой паники. Любить друидов никто не любил, но уважали почти все. Только он было собрался постучать, как со стены раздался властный голос:

— Не с места, чужестранец!

Тролль удивленно поднял голову и увидел на сторожевой башне человека в белом халате и с черной кожей. Эммануил сложил руки на груди и сделал угрожающее выражение лица:

— Ты находишься на земле друидов! У тебя есть пять ударов сердца, чтобы объяснить свое вторжение. В противном случае мы будем вынуждены применить силу!

В этот момент ворота открылись, и в проеме показались два старца, имевшие короткие мечи в руках и шлемы на головах. Если бы тролли не были лишены чувства юмора, Эйбус рисковал повредить себе позвоночник в приступе смеха от вида этих стражников. Переодеться Мудрые не успели, а потому предстали перед троллем в длинных серых балахонах, перепачканных у одного травой, у другого едой. Шлемы были им явно велики, а мечи они держали настолько неуверенно, что причинить вред оружие могло только своим обладателям. Сделай Эйбус в их сторону резкое движение, они, скорее всего, упали бы в обморок.

Эммануил медленно сосчитал до пяти и выжидающе поглядел на тролля. Эйбус переводил удивленный взгляд со стражников на их предводителя. Повисла пауза. Дело в том, что тролли не умеют делать что-либо быстро. Отвечать, думать, прыгать, бежать во всю прыть, ловить на лету насекомых — все это получалось у северян великолепно, только очень медленно. Складывалось ощущение, что даже воздух держит их по-другому. Эйбус недоуменно хлопал глазами, силясь понять, почему друиды ведут себя столь странным образом.

Эммануил тем временем решил, что время ультиматума истекло.

— Приказываю арестовать тролля! — Он указал на Эйбуса пальцем.

Два друида, стоявшие в воротах, стараясь не смотреть на северянина, медленно и бочком двинулись вперед. Подойдя к троллю, они остановились и торжественно, хотя не без усилий, подняли мечи. Один из них поправил шлем, сползший на глаза.

— Вам, любезный, придется сдать оружие.

Эйбус протянул ему свою палицу, которая была размером с друида. Мудрый посмотрел на тролля, потом на его оружие:

— Вас не затруднит положить ее к воротам?

Эммануил начал терять терпение:

— Немедленно разоружите тролля!

Друид горестно вздохнул, взял свой меч под мышку и обеими руками ухватился за палицу. Эйбус подождал, пока Мудрый закрепится на его оружии, и разжал пальцы. Тот крякнул и стал падать. Второй оросил свой меч и попытался подхватить брата по оружию. Упали они вместе. Эйбус немного потоптался, растерянно глядя по сторонам, затем нагнулся и поднял одной рукой друидов, а другой мечи и свою палицу. Эммануил со стены не разобрал смысла происходящего, ему показалось, что тролль повалил мудрых и завладел их оружием.

— В атаку! — С этими словами Главный Друид собрался сделать шаг вперед, но вовремя вспомнил, что стоит на стене.

Шесть пар испуганных глаз робко показались над каменными зубцами и тут же спрятались обратно. Тогда Эммануил поднял руку с зажатой в ней секирой и что-то забормотал. В воздухе тотчас возникла ярко-синяя молния и с легким треском устремилась к троллю. Эйбус закрылся друидами, которых держал в руке, как щитом, и молния угодила прямо в них. Мудрые ойкнули, выпучили глаза и окаменели. Тролль аккуратно поставил друидов на землю, положил рядом их оружие и только было собрался что — то сказать, но в этот момент вторая молния изогнулась над головой Эммануила и впилась в грудь Эйбуса. Вспыхнуло зеленое пламя, тролль покачнулся, а затем из-под его жилетки, словно змеи, выползли семь языков пламени и метнулись в оставшихся на стене друидов. Произошло это так стремительно, что никто не успел увернуться. Огненные языки достигли цели, и наступила тишина. Девять друидов превратились в девять статуй с изумленными глазами. Эйбус вынул из кармана Змеиный Глаз. Обычно зеленый, камень светился белым и был горячим. Тролль повертел его в руках и спрятал обратно. Он знал, что камень обладает волшебной силой, но воочию увидел это только сейчас.

Невидимая волна остаточной магии прокатилась по земле и, достигнув далекого Кронвейра, вызвала у Зигмунда приступ икоты.

Когда Рой пришел в себя, первое, что он увидел, были рожи Гема и Мора, заботливо склонившиеся над командиром.

— Гляди-ка, зашевелился. — Мор пихнул локтем Гема.

— Сам вижу. — Гем толкнул Мора в ответ.

— А чего ты дерешься? — Мор кулаком ткнул товарища в плечо.

— Ты первый начал. — Гем обеими руками толкнул Мора в грудь.

— Я тебя не сильно. — Мор потянулся за палкой.

Рой поднялся на локте, подчиненные мигом умолкли. Он лежал на спине ровно посередине ручья. Топор лежал рядом. Голова звенела, как колокол, Рой сморщился и попытался сфокусировать взгляд на Море и Геме.

— Вы-ы пара… этих… — Орк облизнул сухие губы, силясь вспомнить слово. — Паразиты!

Мор воспользовался паузой и треснул Гема палкой по спине. Гем взвыл и кинулся на Мора. Оба кубарем покатились по ручью, мутузя друг друга. Рой медленно встал, подошел к дерущимся и со всей силы пнул их. Гем и Мор раскатились в разные стороны. Рой подобрал топор:

— Что же это вы, мерзавцы, делаете?

— Деремся… — неуверенно ответили те хором, пытаясь отдышаться.

— Я вам что сказал? — У Роя не было сил, чтобы разозлиться как следует.

— Когда? — Мор виновато отвел глаза.

Командир сделал шаг вперед и стукнул Гема по голове.

— Меня-то за что? — возмутился Гем. — Это он хотел лягушек съесть. — Он показал пальцем на товарища.

— Потому что ты был ближе, — объяснил Рой. — Стоп. Каких еще лягушек? — Он стал угрожающе надвигаться на Мора.

Мор, сидя в ручье, попытался отползти назад:

— Я не виноват, это все Гем. Если бы он меня не ударил, я бы не упал в ручей.

Рой стал терять нить разговора.

— Зачем ты его ударил? — Он посмотрел на Гема.

Гем тоже стал отползать назад:

— Когда ты ушел на разборку…

— На разделку, — поправил Мор.

— На раз-вед-ку, идиоты. Знаете, что такое разведка? Это когда один уходит вперед, чтобы посмотреть, что там, а остальные сидят очень тихо и ждут. — Рой замахнулся на подчиненных топором и сорвался на крик: — А не лупят друг друга так, что, наверное, даже Хозяин услышал, и не жрут лягушек.

Траектории отползания сошлись, и орки уткнулись в большой валун. Дальше пути не было. Мор испуганно хлопал глазами.

— И Хозяин слышал?

Рой задумчиво почесал макушку:

— Ну… Хозяин, может, и не слышал, но я из-за вас получил по котелку.

— А чем? — Гем решил перевести разговор на другую тему.

— Котелком. — Рой опустил топор.

— А от кого? — Гем продолжал пудрить мозги командиру.

— От Ширла. — Рой совсем растерялся.

— Да, у него котелок будь здоров. — Мор изобразил понимание.

— Нет, не тем котелком… — Рой окончательно запутался.

— У него второй появился? — Гем тоже не очень понимал суть разговора.

— Да, то есть нет. Он его мыл в ручье. А потом еще кто-то пришел, а кто — я не помню. — Рой тяжело опустился на траву.

— Тоже с двумя котелками? — Гем выглядел испуганным.

— Нет. Вроде. Не помню я.

Мор встал и подошел к командиру:

— Но летел ты здорово. Ширл — парень крепкий, да еще с двумя котелками. Повезло — легко отделался.

— Может, догоним их? — неуверенно предложил Гем.

Повисла пауза. Без слов было понятно, что ловить двуглавого Ширла, да еще в компании с кем-то неизвестным, никому не хотелось.

— Он ничего не знает. Я так думаю. — Рой искоса следил за помощниками.

— Да. Иначе он тебе сказал бы. Так ведь? — поддержал Мор.

— И вообще, нам тролля искать надо, а с Ширлом потом сочтемся. — Гем тоже выразил солидарность.

— Решено. Мы идем за троллем. — Рой встал и строго посмотрел на подчиненных.

Те вытянулись в струнку, изображая готовность к выполнению приказов. Взгляд Роя упал на пень у ручья. Орку показалось, что тот следит за ним. Вроде даже глазами моргнул. Рой встряхнул головой. Нет. Показалось. Пень как пень. Крепко его Ширл огрел, а с виду такой дохлый.

— Все за мной. И если увидите тролля, сразу доложить мне! — Рой закинул топор на плечо и пошел вверх по течению.

— А что, если… — неуверенно начал Гем.

— Если что? — недовольно обернулся Рой.

— Если Ширл уже знает, где Эйбус, но тебе не сказал?

— Ну и как мы теперь это выясним?

— Можно пойти по его следам, и тогда найдем обоих. — Гем хитро подмигнул Рою и Мору.

— По чьим следам? Ширловским? — Мор демонстративно почесал висок. — По мятому воздушному коридору? Или случайно сбитым мошкам, до сих пор висящим в воздухе?

— По-о-о… — Гем понял, что идея рушится.

— Правильно! — Рой поднял вверх палец. — Я вспомнил, с ним был мужик какой-то. Здоровый такой, на викинга похож, он не мог не оставить следов.

— А ты его хорошо рассмотрел? — обрадовался Гем.

— Нет, так, краем глаза заметил, — соврал Рой. — Я уже уходил. Вообще, если бы я не споткнулся о корень…

— Да, корней здесь полно, — закивал Гем. — Только и смотри под ноги.

— Всю ночь в отключке пролежал, — Мор сокрушенно покачал головой, — надо быть осторожней с этими корнями.

— Точно, а мы стоим, стоим. Думаем, что это за раз-вед-ка такая длинная? — Гем заискивающе похлопал глазками.

— Вот именно, — подвел итог Рой. — Пошли посмотрим на их стоянку и определим, куда они отправились.

— А вдруг они еще там? — Мор поежился.

— Может, лучше сразу за троллем? — подхватил Гем.

Командир растерянно теребил бороду. Надо было срочно отдать какой-нибудь мудрый приказ, только вот какой — Рой не знал. Орки топтались на месте и вопросительно поглядывали друг на друга, как вдруг кусты на другом берегу ручья заходили волнами. Рой вытер вспотевшую от раздумий руку и перехватил топор.

— Это что еще за… Ой! — Он подпрыгнул, обдав брызгами Гема и Мора, — кто-то укусил его за ногу.

Рой поднял пострадавшую часть тела из воды и обнаружил висящее на ней тощее кожистое существо, которое деловито вгрызалось в лодыжку.

— Ах ты, маленькая дрянь, — процедил орк сквозь зубы и резким движением стряхнул беспардонное существо. — Пшел!

Тварь шлепнулась в осоку, но тут же вскочила на лапы.

— Урмах-х-х нах-х… — Тощий указательный пальчик угрожающе вытянулся в сторону Роя.

— Чего он сказал? — Орк растерянно повернулся к подчиненным, но те лишь пожали плечами.

— Он сказал, — раздался голос за спиной Роя, — что хватит его сегодня пинать, ему это не нравится.

Орки, как один, вздрогнули и уставились на пень, оживший на противоположном берегу. Ну да, вот нос, вот глаза, сучки вместо рук, а все вместе…

— Корениус, — растение изобразило легкий поклон, — хозяин этого леса и ваших жизней. Буду краток: мне нужен Камень, который вы ищете.

Эйбус сидел в Зале Треугольного Стола и пытался думать. Кроме него тут находились все друиды. Только они не сидели за столом, а стояли вокруг. За последние несколько часов состояние Мудрых не изменилось: они выглядели как памятники самим себе. Тролль перенес их сюда и расставил по росту, но что делать дальше, он не знал.

Жизнь друидов всегда была скрыта от простых смертных. В народе поговаривали, что старцы владеют великим знанием, призванным защищать земли от зла, но подробностей никто не знал. Слухов, правда, хватало. Кто-то говорил, что Мудрые бессмертны, кто-то утверждал, что друиды живут ровно тысячу лет, а потом переселяются в новое тело, и так три раза, а были и такие, кто считал старцев бестелесными призраками, способными перемещаться во времени и пространстве. Внешне, по крайней мере, друиды были обыкновенными стариками, только с очень длинными бородами. Чтобы отрастить такую, надо было прожить лет триста, как минимум. В расправленном виде борода могла достигать трех-четырех метров, и носить это украшение было крайне неудобно. Поэтому некоторые старцы затыкали ее за пояс, некоторые обматывали вокруг шеи, а один даже скатал бороду в рулон.

Эйбус мог просто встать и уйти, но что тогда будет с Мудрыми? Вдруг какой-нибудь хулиган зайдет в Цитадель и… Что можно сделать с окаменевшими стариками, тролль не знал, но сам факт того, что сделать можно все что угодно, казался очень неприятным. Состояние друидов тоже настораживало. Спят они или все слышат? Нужно ли их кормить? Сколько еще будет продолжаться это оцепенение? Эйбус задумчиво тер подбородок и хмурился. Вдруг за его спиной раздалось покашливание. Тролль стал медленно поворачивать голову, пытаясь по дороге сообразить, могут ли окаменевшие старцы издавать звуки. Когда он закончил маневр, его взору предстал еще один друид. Он стоял в дверном проеме и теребил бороду. От собратьев его отличали длинный красный плащ и такого же цвета шляпа. И еще он умел шевелить рукой и кашлять.

— Приветствую тебя, северянин. — Друид слегка кивнул головой.

Эйбус давно не видел физически активных Мудрых и немного растерялся:

— Добрый, э-э-э, день.

Друид подошел к застывшим товарищам и постучал по одному пальцем:

— Хорошо сработано. Ты не мог бы мне рассказать, что здесь произошло? — Он сел за стол и выжидающе уставился на тролля.

— Я, э-э-э, шел мимо.

Эйбус задумался. Мудрый положил голову на руки и приготовился потерять часок-другой. Рассказчики из троллей были никудышные.

— А они, э-э-э, бегали. Вокруг. Э-э-э. Замка.

Друид достал из складок плаща трубку и неспешно закурил.

— На замок кто-то напал?

Эйбус нахмурился, и повисла очередная пауза. Пошевелив губами, он продолжил:

— Э-э-э.

— Это значит ДА или НЕТ? — Старик старался не давить на собеседника.

— Не знаю. Я, э-э-э, подошел к, э-э-э, воротам. А они сказали, э-э-э.

Тролль смущенно посмотрел на друида, тот ободряюще улыбнулся.

— Это они могут. Никогда от них толком ничего не добьешься.

Тролль кивнул.

— Сказали отдать мою, э-э-э, палицу. Вот. Я отдал. Э-э-э. А они, то есть, э-э-э, он. На меня напал. Молниями.

Эйбус перевел дыхание. Старик заинтересованно подался вперед.

— Вот этот? — Он указал пальцем на Эммануила.

Тролль кивнул. Друид откинулся на спинку кресла:

— Я так и знал. Ну, а ты что?

— Я, э-э-э.

Эйбус не хотел говорить незнакомцу про Камень, но как обойти этот момент, тролль не знал. Мудрый выпустил облако дыма:

— Они напали, а Камень тебя защитил. Так? Он обратил магию друидов против них самих. Верно?

Эйбус не выдержал его взгляда:

— Э-э-э.

Друид встал, заложил руки за спину и вперил суровый взгляд в окно:

— Это значит ДА. Позволь рассказать тебе небольшую историю. Когда-то, давным-давно, когда не было ни троллей, ни друидов, а были только духи, Великое Зло снизошло на земли. Все духи разделились на Темных и Светлых. Война шла везде: в воздухе, под землей, под водой. Темные стали побеждать, и тогда Великий Эпос сотворил Камень Жизни, наделенный всей силой, которую могли собрать Светлые. Эпос взял его и вышел на битву с силами зла. Ему противостоял Драгомор — Властелин Тьмы. Эпос победил и изгнал Темных, но при этом погиб сам. Прошли тысячелетия, история была забыта, а Камень потерян. То, что ты хранишь под курткой, Камень Жизни. Он вернулся из небытия, ибо знает, что землям вновь угрожает тьма. Позавчера он чуть не попал к Зигмунду, и если бы не ты. то в руках правителя Мурляндии сосредоточилась бы самая мощная магия, доступная живущим ныне. Я знаю, что тролли хранили Камень тысячи лет, называя его Змеиным Глазом и считая его своим талисманом, но это не так. Камень Жизни принадлежит всем народам, и ты должен отдать его мне, — друид театрально поднял руки, — иначе все живое будет уничтожено, земли накроет тьма, и Зло воцарится повсюду!

Он замер и посмотрел на тролля. Эйбус спал. Друид опустил руки и горестно вздохнул. Шкодливый ветерок ласково трепал занавески. Старик медленно подошел к зеркалу:

— Ты пытаешься спасти народы, а чем они тебе помогают? Они спят. В этом их сущность: зло принимается как кара, а добро — как должное. Ты просто старый мечтатель, Абракадабр.

Отражение грустно улыбнулось. Любой другой на месте Абракадабра расстроился бы и, может быть, даже передумал бороться с силами зла, но только не он. Волшебник вышел на балкон, успокоился, а потом вернулся в Зал Треугольного Стола, схватил Эйбуса за жилетку и начал ожесточенно трясти. Поморгав, тролль сфокусировал взгляд и увидел друида в красном плаще. Мудрый нетерпеливо хмурился:

— Ну, мой северный друг, приходи в себя. Времени у нас в обрез.

— Добрый, э-э-э, вечер. — Тролль перестал моргать.

— Виделись уже. — Друид отступил на шаг и улыбнулся.

Тролль встал и с хрустом потянулся:

— Меня зовут Эйбус. Где моя палица?

— О! Смотри-ка, заговорил. Ты помнишь, что я тебе рассказывал? — Друид стал рыться в мешке со свитками.

— Э-э-э, снизошло на, э-э-э, землю… — Эйбус шевелил нижней челюстью, пытаясь вспомнить рассказ старика.

— Верно, верно. Только не э-э-э, а зло. Зло снизошло, понимаешь?

— А потом?

— Потом ты изволил уснуть. — Не глядя на тролля, старик выхватил один свиток, прищурился и замахал на Эйбуса рукой: — Некогда сейчас, потом дорасскажу. Вот то, что нам нужно. Ты в травах разбираешься?

Тролль почесал спину:

— Мы будем готовить обед?

— Нет, друиды. — Абракадабр улыбнулся, глядя на троллеву физиономию, и протянул Эйбусу свиток: — Иди и найди это растение, оно называется зайкины ушки, а я пока приготовлю все остальное.

— А где мне его, э-э-э, искать?

— Там, где обычно растут травы, — на лугу. И постарайся сделать это быстрее, ну, насколько это возможно.

Тролль запихнул свиток с рисунком травы под куртку и вышел из зала.

Абракадабр взял дорожную сумку и запустил в нее руки. На свет стали появляться загадочные предметы, доступные пониманию исключительно волшебников. Вскоре весь стол оказался завален мешочками с порошками, баночками, какими-то железными крючочками и прочей необходимой для магии ерундой. Не хватало только котла. Теоретически можно было взять его с собой из дома, но на практике возникал вопрос габаритов. Проблема в том и состояла, что такая необходимая в колдовском деле вещь, как котел, часто имела абсолютно недопустимые размеры. Если же взять котел поменьше, то и зелья получалось меньше, и его могло не хватить.

Однажды Абракадабр сделал коляску с одним колесом и прикрепил ее сбоку к метлолету. Там чудесным образом помещался котел, но радость волшебника была недолгой — во время первого же вылета коляска перевесила, и метлолет, вращаясь вокруг своей оси, стал падать. Если бы внизу не оказалось болота, все могло кончиться плачевно. Однако волшебники — народ упрямый, и в следующий раз Абракадабр прицепил коляску сзади метлолета и уже на двух колесах, а на голову надел маленький медный тазик (в случае аварии он призван был защитить волшебника от удара о какой-нибудь пень, как это случилось в прошлый раз). После взлета коляска перевернулась, котел из нее вывалился, а сама она стала резко тормозить скорость полета, зачерпывая воздух, словно ковшом. Волшебник свесился влево, пытаясь рассмотреть место падения котла, когда тазик съехал ему на глаза, а соснам только этого и надо было. Одна тут же бросилась навстречу метлолету, и через несколько минут Абракадабр лежал в тине, рассуждая о трех любопытных деталях. Во-первых, перевернутая коляска так быстро стала останавливать метлолет, что если на ее место поместить, например, зонтик, то можно будет садиться в лесу, на маленьких полянках, где нет места для обычных маневров. Мысль о зонтике так обрадовала волшебника, что он даже разулыбался. Ведь действительно, открывать его надо будет только при необходимости резкого торможения, а во время полета зонтик можно привязывать к раме метлолета. Во-вторых, Абракадабр пожал руку самому себе за мудрое решение проводить испытательные полеты только над болотом. Ну и, в-третьих, пришлось признать, что тазик от пеньков не спасал. Позже волшебник предпринял еще несколько попыток прикрепить котел к метлолету, но успехом они не увенчались.

С технической точки зрения был любопытен полет, в котором метлолет, как таковой, не участвовал. Абракадабр просто привязал к котлу две метлы, сел внутрь и полетел. Летел котлолет гораздо лучше метлолета, однако, когда пришло время приземляться, выяснилось, что тормозной путь у новой конструкции ровно в три с половиной раза длиннее, даже с зонтиком. Это был первый испытательный полет, при котором волшебник не попал в болото. Болота просто не хватило. Этот же полет и стал последним.

И вот теперь Абракадабр стоял на кухне Цитадели Мудрых и озирался в поисках подходящей посуды.

В течение всего завтрака Ширл вел себя тихо и загадочно. Елозя беспокойным взглядом по окрестностям, он таинственно вздыхал и иногда хмурился. Рагнар искоса поглядывал на своего спутника, но раздумий дракончика не прерывал. Когда с трапезой было покончено, викинг собрал вещи, во избежание неприятностей вымыл посуду сам и, потушив костер, закинул сумку на плечо:

— Ну, пошли?

— Что? — Ширл рассеянно уставился на Рагнара.

— Пошли, говорю. Или ты остаешься?

— Нет. — Дракончик потянулся и взлетел. — Слушай, а как я вчера заснул?

— Быстро, — хмыкнул викинг. — Так ты над этим все утро думал?

— Ну да, — смутился Ширл. — У меня раньше такого не было, чтобы я чего-то не помнил.

— Будет еще, — обнадежил Рагнар. — На каком моменте ты вырубился?

— Рой хотел меня схватить, а я его котелком треснул, а потом…

— Ты его знаешь? — удивился викинг.

— Еще бы, каждый день виделись.

— Ладно, пойдем, по дороге расскажу, что стало с твоим приятелем.

Драконник согласно кивнул и полетел за Рагнаром.

Следующий час парочка потратила на спуск к долине, обсуждая Абракадаброву историю, орков и свои шансы встретить Третьего. Ничего интересного за это время с ними не приключилось, если не считать попытки Ширла влезть в беличье дупло за орехами. Белки попались крепкие и принципиальные. Когда солнце поднялось над лесом и стало припекать, а холм остался позади, путешественники вышли к Туманной Долине.

Равнинная местность, практически лишенная растительности, обладала двумя достопримечательностями: Кислой Речкой и Перекрестком. Кислая Речка получила свое название не оттого, что ее вид навевал плохое настроение, а потому, что вода в ней была кислой. Только и всего. Зато рыба в ней была тоже кислой и пользовалась огромной популярностью в местных кабаках. Кабаков, таверн, питейных, рюмочных и закусочных здесь было такое количество, что могло показаться, будто все они растут из земли и ведут самостоятельную, не зависимую ни от кого жизнь. Появляясь на свет, эти заведения стремились добраться до Перекрестка — единственного города в долине. Здесь тоже никакой романтики и скрытого смысла — город так назывался, потому что стоял на перекрестке двух дорог: Стоячей и Лежачей. Дороги, в свою очередь, именовались так просто потому, что первая вела с севера на юг (и иногда обратно), а вторая — с запада на восток, и, глядя на карту, любой ясно видел, что одна — Стоячая, а другая — Лежачая. Тысячу лет назад один смекалистый гном по имени Тротил придумал поставить свою таверну на перекрестке этих дорог. Когда путешественники поняли, что в дороге можно не только трястись в повозке и отбиваться от грабителей, а еще и неплохо проводить время за бочонком пива и блюдом кислой рыбы, народу на Стоячей и Лежачей резко прибавилось. Тротил, сам того не понимая, явился причиной всплеска торговой активности и рыночных отношений. Дошло даже до того, что некоторые грузили повозки и уезжали из дома якобы на ярмарку, а на самом деле катили прямехонько к Тротилу и торчали там, пока не пропивали все деньги (по возвращении их частенько выгоняли из семьи). Гном быстро разбогател и стал расширять свои владения. Появились гостиница, еще три таверны, а чуть позже и собственная ярмарка. Дело пошло так лихо, что народ стал селиться неподалеку, и вскоре поселок превратился в город. Жители хотели назвать его Святым Тротилом — в честь основателя, но гном оказался скромным и набожным и предложил всем быть проще. Тротила послушались и назвали город Перекрестком. Спустя тысячу лет город насчитывал несколько сотен тысяч жителей (сосчитать точно не получалось ввиду того, что большая часть горожан была неизменно пьяна), среди которых были представители всех народов. Около центральной площади стоял красавец стадион для скачек и боев без правил.

Бои без правил тоже придумал Тротил: ему надоело, что клиенты в его тавернах лупят друг друга каждый вечер на любительском уровне и абсолютно бесплатно. Тогда гном построил специальный дом для драк, где все желающие могли выйти на середину и участвовать в потасовке, а те, кто был настроен более благодушно, следили за происходящим со скамеек, установленных по периметру здания. С участников и зрителей взималась плата за удовольствие. Позже гном предложил драться не один на один, а командами. Сейчас в городе было две профессиональные команды бойцов: «Увальни с Перекрестка» и «Грозные Мочилы». Раз в неделю в Перекресток приезжали бойцы из других городов, и на Арене, как теперь назывался дом для драк, устраивали представление.

Мода на скачки пришла с Востока и гораздо позднее, но, тем не менее, этот вид соревнований тоже пользовался огромной популярностью у местных жителей. В состязании мог участвовать любой желающий. Всего к каждой скачке допускалось пять человек. Во время гонки можно было пользоваться любым оружием, чтобы помешать соперникам.

Также в городе существовали цирк, парк с диковинными зверями и игровой дом. Короче, Перекресток жил широко, ярко и шумно. Веселье продолжалось круглые сутки.

Дорога плавно плыла между редких еще построек, затягивая Рагнара и Ширла к городу. Вокруг бурлила жизнь. Торговцы сновали с лотками, полными подозрительно выглядевших яств, из придорожных кабаков доносились хмельные песни, а над дорогой висел огромный кусок материи, гласивший: «Только сегодня вечером! Один концерт! Легендарные зомби „Хэд Итерс"!» Ширл сидел на плече Рагнара, пока тот, работая локтями, прокладывал себе путь через толпу.

— Рагнар, а давай на концерт сходим? Здоровский ансамбль, они в Кронвейр приезжали. — Ширл радостно глазел по сторонам.

— Ты не забыл, куда мы идем? Нам нужно перекусить и найти лошадей. В смысле, лошадь.

— Вообще-то мы уже пришли. Все равно до завтра здесь торчать, а чем больше людных мест мы посетим, тем быстрее найдем Третьего.

— Давай тогда слушать этих дохликов. Если Третьим окажется кто-то из них, будем картинками объясняться.

— Я тебе расскажу. Я знаю их язык.

— Это откуда? Они, по-моему, друг друга-то не понимают. Хрипят чего-то. Ко мне один привязался как-то, пока я его пополам не перерубил, не отстал.

— Я двенадцать языков знаю.

— Сколько?

— Смотри — мороженое! Купи!

Вот так, мило болтая, наши герои вышли на центральную площадь города. Здесь-то и находилась знаменитая транспортная развязка. Теперь это был не обычный перекресток, а огромное кольцо кругового движения, в середине которого бил фонтан в обрамлении клумб и уютных лавочек. Рагнар купил две порции шоколадного мороженого и уселся на одну из скамеек.

— Так откуда ты столько языков знаешь? — Викинг лизнул холодный шарик, посыпанный карамелью.

— М-ням… — Ширл плюхнулся рядом и набил пасть одновременно. — Я же библиотекарь, мне положено.

— Ты — кто? — Рагнар удивленно прищурился на солнышко.

— Библиотекарь. Зигмунд меня создал для работы с книгами, у него их несколько тысяч. Зал, в котором они хранятся, называется библиотекой, а хранитель — библиотекарем. Вот, а когда делать было нечего, я читал все подряд, языки учил разные.

— А что значит — создал? Типа, щелкнул пальцами и ты появился?

— Не — а, все гораздо сложнее, — дракончик перестал улыбаться, — это больно и долго. Чтобы кого-то создать, иногда месяцы уходят. Нужно ведь все просчитать — внутренности, кости, манеру ходьбы и вообще много чего. В Кронвейре есть здание, Форум, там колдуны выставляют на обсуждение свои создания. Если Совет принимает работу, автору присуждается Авард — отличительный знак, позволяющий запустить модель в массовое производство. Такое бывает очень редко. Большинство созданий отсеивается. Один, например, сделал людоеда без желудка — с виду страшный, а есть некуда. Драконы с маленькими крыльями, гоблины там всякие, которые при ходьбе падают, черви, не видящие в темноте… жуть.

— А тебя как делали?

— Мне повезло, меня Зигмунд сам делал. Говорит, сначала нарисовал меня на пергаменте, потом стал лепить из магической сетки — это я уже помню. Сначала ты как из проволоки — прозрачный и мягкий, потом появляются лапы и крылья, потом кожа, скелет… Неделя на все про все.

— А чего лап только две?

— А больше и не надо. Я должен быть юрким и легким, чтобы летать вдоль полок и ухаживать за книгами, мне лишние конечности ни к чему. Кисточка на хвосте, чтобы пыль стряхивать. Зубы только не сразу появились, есть было сложно, я и попросил их побольше сделать, а у Зигмунда времени не было, дал мне готовую часть от какого-то монстра. Зато они съемные — чистить удобно. Вот. Так что, считай, Зигмунд — мой папа. А я его предал.

— Да ладно тебе, никакой он не папа. Ты у него на побегушках был: сначала книги, потом за троллем полетел, а потом мало ли чего еще… так бы и мотался всю жизнь в прислужниках.

— Всю жизнь — это долго, — грустно согласился Ширл.

— Чего?

— Ничего. Давай Третьего искать.

Парочка помыла руки в фонтане и нырнула в толпу в поисках того, о ком не имела ни малейшего представления.

Бессонная ночь сменилась бессонным утром, а оно, в свою очередь, таким же днем. Владыка Мурляндии сидел за большим плоским кристаллом и вяло возил по нему магическим стилом. В слабом синем свечении и без того угрюмое лицо Зигмунда выглядело еще более мрачным.

— Здесь две пещеры, — бормотал король. — В эту мы уже ходили — там тупик. В этой, — Зигмунд ткнул палочкой в кристалл, — в этой озеро, и как его пройти, мы не знаем.

Шли четвертые сутки блуждания по Ледяным Пикам. За это, почти лишенное всякого отдыха время король перепробовал все возможные варианты проникновения во владения Снежного Народа; но каждый раз, когда казалось, что решение найдено, оно ускользало, и Штурмовики упирались в очередную стену. Защитников было немного, но они умело блокировали все доступы, ориентируясь в бесконечных ледяных пещерах гораздо лучше Зигмунда. Хождение по кругу окончательно вымотало и орков и короля — Зигмунд отдал приказ разбивать лагерь и погасил кристалл. Откинувшись на неудобную спинку трона, Владыка Мурляндии поморгал и приложился к кубку — магический бодрящий напиток остыл и порядком выдохся. Король встал, разминая затекшие конечности, и подошел к перилам балкона. Во дворе царила тишина. Он потер рукой уставшие глаза — надо перехватить хотя бы парочку часов сна; возможно, на свежую голову решение найдется.

Неуверенно ступая, король подошел к заваленному свитками дивану и, стряхнув их на пол, рухнул в объятия подушек. Перед глазами продолжали плясать пещеры, подземелья и лохматые великаны, выраставшие словно из-под земли. Образы сливались друг с другом, кружили в хороводе и постепенно таяли. Последними мыслями Зигмунда были слабоуловимые желания помыться и немедленно выветрить из окаменевших легких весь выкуренный за ночь табак.

Неверный свет струился откуда-то сверху, задевая громадные сосульки, свисавшие со сводчатого потолка. Холод пронзал тело миллионами крохотных иголок, тишина брала самые высокие ноты. Факел давно погас, ноги отказывались шагать, а магия забилась глубоко внутрь организма и помогать не хотела. Странное место — казалось, стены видят тебя насквозь, как стеклянного. Тут точно кто-то есть. Звуков нет, запахов нет, даже времени нет, а кто-то — есть. Зигмунд вышел к подземному озеру. Черная вода не отражала свет, словно вбирая в себя всю окружавшую жизнь. Жизни, правда, вокруг было немного — наверно, уже всю вобрали. Страх взял короля за шиворот и начал трясти. Если бы сейчас из-за угла выпрыгнул какой-нибудь зайчик, у Зигмунда случился бы припадок. В озере однозначно жил огромный змей — король не знал этого наверняка, но прочитанных в свое время книг по истории мира было достаточно. В таких озерах всегда жили гигантские змеи, ну или в крайнем случае кальмары. Да хоть осьминог, Зигмунду от этого было не легче. Король почувствовал себя одиноким.

Читая в детстве истории о похождениях бравых героев, спасавших целые города и страны (а иногда, избегая ненужных времязатрат, и весь мир сразу), маленький Зигмунд восторгался, как хитро и умело побеждали храбрецы всяких гадов. В случае встречи с такими озерами кто-нибудь входил в воду и перебирался на другой берег, чтобы опустить ржавый мост или отомкнуть магический замок на двери секретного балкона. Или крался по тонкому бортику вдоль стены с теми же целями. Затем вся компания отправлялась в опасное путешествие на другой берег, и в тот момент, когда половина пути была пройдена, воды вздымались, и ужасное чудовище, спавшее специально для такого случая несколько веков, бросалось на героев. Монстру, конечно, тоже не позавидуешь: питаться раз в сотню лет случайными спасителями мира — судьба не из легких. И вот, когда несколько тел барахтались в ледяной (а возможно, и вообще ядовитой) воде, а кто-то лежал, оглушенный ударом могучего хвоста рептилии-переростка, только самый геройский герой находил в себе силы сделать что-то такое, что случайно, но быстро либо убивало чудовище, либо пугало его до смерти, заставляя срочно погрузиться. Способов существовала масса — от меткого выстрела через всю пещеру с неизменным попаданием в глаз монстра до неожиданно проснувшихся внутренних способностей к сокрушительной магии. Обычно никто даже не погибал.

Да, обычно. Обычно — это в книгах. И потом, Зигмунд был мало похож на группу храбрецов. Король не умел стрелять из лука в три разные стороны одновременно и уничтожать вражеские гарнизоны при помощи кортика и горсти железных пуговиц. Он не перерубал легким взмахом двуручного топора ожившие скелеты от ключицы до тазобедренной кости и вряд ли провисел бы на кончиках пальцев одной руки, цепляясь за каменный уступ и удерживая четырех товарищей, болтающихся над пропастью, дольше трети собственного вздоха. Зигмунд был простым Темным Колдуном, могущественнейшим из всех ныне живущих, только и всего. И ему было очень страшно.

Темная вода даже не колыхалась — громадное черное блюдце. На другом берегу заманчиво мерцал проем: такой желанный и такой недоступный вход в Хрустальный Зал. Остановиться сейчас — значило отказаться от всех своих планов, поставить крест на колоссальном работе, проделанной для того, чтобы очутиться перед этим, последним шагом к мечте. С другой стороны, шаг предстояло сделать в воду, а это — верная гибель. Кто бы ни жил в озере, Зигмунду с ним не справиться. Силы оставили короля, голова закружилась. Орки, Драгомор, Кричер — никого рядом, только он, проем и чудовищный монстр с десятью глазами, четырьмя ушами и десятками щупалец, шипов, зубов, когтей, чешуек, перепонок…

Медленно, словно сквозь густую и плотную пелену, Зигмунд начал падать в черную воду. Обжигающее касание неминуемо. Еще чуть-чуть — и озеро поглотит его. Вот чьи-то глаза уставились на короля с той стороны водной глади. Как будто знакомые, но такие неясные. Легко, словно перышко, обладатель глаз коснулся плеча Зигмунда.

— Не-е-ет! — Король изогнулся и что было сил лягнул гада.

Озеро с монстром высыпалось из сознания, как разбитое стекло. Его место заняли Тронный Зал, лежащий на полу Кричер и поднос с остатками обеда, воткнувшийся в книжную полку.

— Хозяин, я вам… э-хр, к-хе… — секретарь Зигмунда с трудом перевернулся и встал на четвереньки, — покушать принес.

Король вскочил с дивана, бешено вращая глазами. Пробежав контрольный кружок вокруг своего ложа, Владыка Мурляндии остановился и вытер рукавом лоб.

— Кальмаров нет? — поинтересовался он у Кричера, продолжая испуганно озираться.

— Кальмаров? Могу принести.

— Нет! — Зигмунд подпрыгнул, взмахнув руками. — Никаких кальмаров!

— Устрицы есть. — Кричер на всякий случай перешел на шепот.

— Не надо, — четко разделяя слова, сказал король и уселся на диван. — Знаешь, ты мне лучше коньяку налей. Фу-ф, и себе тоже.

Секретарь послушно направился к шкафу с напитками. Наваждение сна прошло, отпустив Зигмунда в реальность. Кричер наполнил пузатый бокал и протянул Хозяину, тот принял его и бесцеремонно опрокинул, махом проглотив выпивку.

— Знаешь, — выдохнул король, — мне престранный сон приснился, как будто…

Дверь бухнула и распахнулась, впустив трех грязных, взлохмаченных, но почему-то радостных гномов-строителей.

— Хозяин, вы не поверите! — с порога заявил первый.

— Не поверю, — согласился Зигмунд, у которого уже не осталось сил пугаться. — Вы глину нашли.

— Да! Нашли! Только не в этом дело. — Гном черной пятерней гордо пригладил немногим более чистую бороду. — Мы сбили летающего старика!

— Только одного? — Король изобразил легкое удивление.

— Да прав да же! — возмутился гном. — Мы семь кругов над Дебрями сделали, думали уж, что до конца дней так летать будем, как вдруг — бац! Прямо перед нами появился какой-то дед на тележке. Прямо в воздухе, над деревьями! Мы в него врезались и упали. Он в одну сторону, мы в другую. Пошли искать его, но не нашли, а потом глядь — он уже снова в воздухе. Покружил, покружил и к Цитадели полетел. Волшебник, не меньше!

Зигмунд задумчиво посмотрел во вновь наполненный бокал:

— Он вам что-нибудь сказал?

— Нам — нет, но он с кем-то встречался в лесу, мы голоса слышали. Потом вышли на полянку, а там никого. Да! Там еще живой пень был.

— Идите, — рассеянно кивнул Зигмунд. — Идите и постройте все, что нужно.

Гномы поклонились и, не разгибаясь, вышли из зала. Король медленно сделал глоток и причмокнул.

— Кричер, неси Шар Зова. Надо срочно найти Роя.

Секретарь поставил свой бокал, сбегал за Шаром и водрузил его на маленький кованый столик возле дивана.

— Рой, — приказал король, проведя рукой над мутной сферой. — Покажи.

Шар ожил, замерцал магическими огонечками и явил внутри себя картинку. Зигмунд и Кричер одновременно подались вперед. Кусты, деревья, кто-то бежит. Изображение стало более четким. Орки неслись через лес, перепрыгивая через корни, за ними скакали серые твари с горящими глазами.

— Рой! Ты меня слышишь? — Зигмунд сделал глоток коньяка.

— Хозяи-и-ин! — донеслось из Шара. — На нас напали! — Орк задыхался.

— Кто?

— Ко-ре-ни-ус! — преодолевая препятствия, прокричал Рой. — И еще ка-ки-е-то…

— Куда вы бежите? Слышишь меня? — Король нахмурился, прислушиваясь.

— К Пор-та-лу-у-у.

Зигмунд прикрыл Шар рукой и повернулся к Кричеру:

— Ты успел вчера добавить Точек?

— Да, Перекресток и Цитадель, — кивнул секретарь.

Король убрал руку:

— Прыгайте в Портал, попадете к Цитадели. Тролль должен быть там. Слышишь меня?

— Да-а-а, мы уже под-бе-га-ем!

— Кричер, стрелой к Рычагу Уровней, активизируй Портал у Гнилого Камня и переключи его на Цитадель.

Секретарь, не дожидаясь конца фразы, метнулся к дверям и исчез в темном коридоре. Зигмунд достал из-под подушки трубку и раскурил ее. Ждать оставалось недолго. Орки неслись по лесу, огибая деревья, иногда падая и повизгивая от ужаса. Выскочив на заветную полянку, они одновременно, обнявшись в полете, прыгнули туда, где вчера светился Портал. Пролетев над каменным пьедесталом, орки шлепнулись в кусты. Рой вскочил первым, недоуменно оглядываясь — ничего не изменилось. Болды высыпали из зарослей и, увидев никуда не убегающих орков, остановились и начали окружать полянку. Пыхтя и сквернословя, появился Корениус. Кольцо сомкнулось, орки закрыли лица руками. Вдруг с сухим треском над камнями зажглась вожделенная линза. Орки взвыли от радости и прыгнули в Портал. Болды изумленно отпрянули, а потом разразились всеми доступными им ругательствами.

Зигмунд вынул трубку изо рта и замер, ожидая, что прожорливые твари последуют за орками, но те, потрясая кулаками, развернулись и растворились в зарослях. Король пожал плечами и погасил Шар.

— Мне нужен Драгомор, — тихо сказал он и лег на диван.

Высокие каменные дома поражали своими размерами и великолепием. Укромные скверики, мощеные площади, искрящиеся фонтаны — все сливалось в шумную яркую картинку, увенчанную пестрыми флагами и бездонной голубизной неба. Рагнар и Ширл уже несколько часов бродили по Перекрестку, глазея на памятники и жителей и удивляясь, что еще ни разу не видели чего — то дважды — город был огромен. Постепенно волна эмоций стала спадать, уступая место накопившимся земным желаниям.

— Слушай, я есть захотел. — Ширл устало вытер лапой лоб и присел на парапет набережной.

— Да, я бы тоже перекусил. Как ты относишься к восточной кухне? — Рагнар привалился рядом.

— Ну уж нет уж. Мне этой гадости на завтрак хватило. — Дракончик провел пальцем под подбородком.

— Зря, они мясо на огне здорово готовят.

— Не-а, жарко. Я бы сейчас супчика холодного навернул.

— Вчерашнего, что ли? — Рагнар локтем несильно пихнул Ширла в бок.

— Смешно. — Дракончик скукожил мордочку в подобии улыбки. — Пойдем, ты завалишь оленя и сожрешь его сырым, а я пороюсь в помойке.

— Идет, — кивнул викинг.

Солнечные лучи пропекали насквозь, и путники стали искать убежища под зонтиками летних ресторанчиков. Покружив по площади, они выбрали заведение у подножия огромного бронзового памятника основателю города, с соответствующим названием: «Тротиловая шахта». Мягкие плетеные кресла приняли на себя уставших приятелей. Рагнар развалился и сцапал из вазы на столе хрустящую булку, а Ширл собрал с соседних стульев подушки и, немного попыхтев, устроился так, чтобы сидеть за столом, а не под ним. Стройная официантка в ослепительном передничке и с такой же улыбкой нарисовалась перед викингом:

— Добрый день, что желаете?

— Желаем есть и пить, — лаконично парировал Рагнар.

— Основное меню или деловой обед? — не растерялась девушка.

— Деловой? — нахмурился викинг.

— Да, для деловых людей мы предлагаем специальный обед с двенадцати до шестнадцати часов дня. Он состоит из трех блюд на выбор. Стоит одну медную монету.

— А-а-а… не деловой сколько стоит?

— От полусеребреника.

— Нам два деловых! — выпалил Ширл, пытаясь перекричать свой желудок.

— Ой! Он у вас говорящий! — Официантка изумленно обернулась к дракончику.

— Кто это — ОН? — Рагнар двумя пальцами взял девушку за передничек и ласково развернул к себе.

— Ва-а-аш… — стала лихорадочно изобретать она. — Друг!

— Да, мне повезло. У меня есть говорящий друг. — Викинг разжал пальцы. — Нам два деловых. На ваш вкус.

— Хорошо, — кивнула девушка. — А вы точно деловые люди? — вдруг засомневалась она.

— Деловее некуда, — раздраженно изрек Ширл. — И у нас очень мало времени.

Официантка еще раз кивнула и умчалась на кухню. Рагнар дожевал булку и начал рыться в сумке в поисках трубки.

— Как думаешь, какой он, этот Третий? — Дракончик взял салфетку с соседнего стола.

— Ну, не знаю. Какой-нибудь… — Викинг пожал плечами.

— Спорим, это эльф. — Ширл вытирал запылившийся в дороге хвост.

— Почему?

— Я читал много таких историй, когда был библиотекарем. В них всегда есть эльфы. Вот смотри, у нас есть главный герой — это ты, есть волшебник — Абракадабр, есть тролль и я. Не хватает гнома или эльфа. Все нормальные гномы на севере, значит, это будет эльф.

— Ну, заплел. А таких историй — это каких?

— Таких, как у нас, про спасение мира. — Ширл игриво подмигнул.

— Ага, — понимающе пыхнул облачком дыма Рагнар. — То есть ты все знаешь? Ну и кто победит?

— Конечно, мы. Хорошие побеждают гораздо чаще. Классическая ситуация, я тебе могу весь сюжет наперед рассказать. — Дракончик выбросил салфетку и растянулся на подушках с видом победителя.

— Ну, тогда все просто. Особо напрягаться не придется, да?

— Конечно, — небрежно кивнул Ширл. — Побегаем, кто-то, разумеется, погибнет, потом будет великая битва. Несколько месяцев — и все, зато потом про нас тоже книгу напишут.

— Ты меня успокоил.

Оба еще раз кивнули и замолчали, каждый задумался о своем. Летний ветерок играл между столиков, вороша стайки воробьев и задирая юбки скатертей. Вот так просто устроена жизнь — все, что может с тобой случиться, уже с кем-нибудь случалось и даже описано в какой-нибудь книге. Нужно только найти подходящую, и вот оно — руководство по правильному бытию. Таскай с собой необходимую литературу, и, считай, жизнь удалась.

В это самое время по улице квартала оружейников шагал высокий человек, закутанный с головы до пят в балахон изумрудного цвета. Скажите, что придет вам в голову, если в жаркий полдень в раскаленной духовке городских закоулков вы встретите вдруг такой вот типаж? Он что-то замышляет, подумаете вы, и еще — он не хочет быть узнанным. Оба раза в точку. Этот на редкость подозрительный тип действительно являлся личностью опасной и крайне загадочной. Размашистым шагом он мерил мощеную улицу и уже почти успел свернуть во двор неприметной харчевни, как вдруг перед ним возник основательно подвыпивший дворф-мастеровой.

— Э-э-эй, д-дужище! — Немытая ладонь шлепнулась на плечо скрытного господина.

— Вы обознались. — Не поднимая головы, незнакомец снял руку дворфа.

— И-а? То эсть ты мне враг?

Горный народец и так не страдает худобой, а этот экземпляр так и вовсе кузнец, не меньше. Железная лапа гуляки моментально сжалась, ухватив полу изумрудного балахона. Незнакомец поднял было руку, затянутую в черную перчатку, но тут произошло нечто такое, от чего дворф мгновенно протрезвел, а высокий господин тихо, но крепко выругался. Из-под балахона выпал хвост.

Вообще, хвосты бывают разные. Длинные и короткие, мохнатые и гладкие, колечком и… ну, короче, их в природе несметное количество. У гномов-ахренологов (ахренолог — от древнегримского «ахрен» — неизвестность, загадка и «олог» — искатель, копатель) есть даже такая поговорка: «Покажи мне свой хвост, и я скажу, кто ты». Тот хвост, который выпал секунду назад, не был ни колечком, ни трубой, а был он большим, светло-зеленым и в чешуйках. Такую особую примету спутать или не заметить невозможно даже порядком нетрезвому представителю горного народа, ибо принадлежать она может только скритам — заклятым врагам дворфов.

Встретить скрита сложно даже на их родине — в Зыбкой Топи. Когда-то созданные магией, они представляют собой помесь земноводного и человека. Большая и вытянутая голова с зубастой пастью и змеиными глазками венчает вполне человеческое тело, а на руках и ногах вместо ногтей — когти и кожистые перепонки. Скриты великолепно плавают и могут подолгу оставаться под водой, а также отличаются выносливостью и молниеносной реакцией. Сейчас скритов осталось не более полусотни, да и то жить они предпочитают в подземных водах.

Однажды орда скритов под командованием Ярса Черного напала на северные земли и в течение нескольких лет вела ожесточенную войну с объединенной армией дворфов и гномов. Когда северяне были на грани поражения, скриты за одну ночь свернули свой лагерь и отступили. Позже выяснилось, что Ярс заключил договор с Драгомором, но в последний момент разругался с Властелином Тьмы и распустил армию. Произошло это якобы потому, что у скритов имелись обширные планы на северные земли, где было множество озер, полных разнообразной рыбы, а Драгомор проговорился, что хочет уничтожить все живое (ну и, естественно, ввергнуть в темноту и хаос землю вместе с озерами). Такой расклад скритов не устраивал, и сделка не состоялась. Дворфы и гномы были так потрясены этим маневром, что еще неделю сидели в окопах, не в силах поверить своему счастью. Собственно, излишне говорить о том, что с тех пор дворфы считали скритов заклятыми врагами и бросались на них с топорами по поводу и без. Пара столетий, прошедших со дня последнего конфликта, остроты в отношениях не притупила. И вот картина маслом — встреча пьяного дворфа со скритом в квартале, на две трети населенном горным народом. Свистнуть, и изо всех окон и дверей повысовываются дворфы, а когда поймут смысл происходящего, порвут скрита на сапоги да перчатки. Зеленый это прекрасно понимал — кузнец только начал тянуться за кинжалом на поясе, а скрит уже сделал шаг и, зажав ладонью бородатую пасть, нанес сокрушительный удар коленом в низ живота противника. Тут же шаг в сторону — подсечка и почти сразу резкий удар ребром ладони по основанию черепа. Дворф потерял сознание, не успев даже ощутить всех прелестей предыдущих двух ударов. Словно соломенная кукла на ветру, он неуклюже взмахнул руками и осел на травку. Спрятав тело кузнеца в кустах сирени, скрит привел в порядок свой изумрудный покров и, перемахнув через забор, направился к центру города.

На поиски подходящего котла ушло порядочное количество времени. Затем примерно столько же на то, чтобы его отмыть. Друиды не отличались особой аккуратностью. Виноват в этом обет безбрачия, который давал каждый вступающий в Орден. Друиды считали, что брак есть ненужная процедура, отвлекающая от занятий наукой. С этим трудно спорить, однако если сравнивать семейную жизнь с многовековым воздержанием, то становится непонятно, какое из двух зол большее. Вот и жили теперь Мудрые, погрязнув в немытой посуде и несвежих балахонах, и даже Эммануил не мог ничего с этим поделать.

Приведя наконец в порядок котел, Абракадабр приготовил смесь трав и нетерпеливо мерил шагами кухню в ожидании тролля. Солнце начинало прятаться за макушки деревьев, а Эйбуса видно не было. Вообще было неизвестно, в какой стадии находится поиск зайкиных ушек. Волшебник на миг представил себе тролля, только сейчас выходящего из замка в сторону луга. Картинка получилась такой пугающей, что Абракадабр схватил посох и засеменил к лестнице. Выйдя из ворот Цитадели Мудрых, он прищурился и огляделся в поисках своего помощника. Эйбуса видно не было, но у кромки Черных Дебрей кто-то шевелился. Времени на беготню терять не хотелось, и волшебник поднял посох вверх. Маленький ураганчик родился у его ног и, быстро разрастаясь, обвил своего творца, после чего оба исчезли. Ну, не то чтобы совсем, только на мгновенье, а потом появились уже около леса.

— У-у-ух! — Волшебник припал на одно колено и замер, ожидая, пока уляжется пыль.

Первое, что увидел Абракадабр, был тролль, державший за ногу какого-то орка. Оба удивленно таращились на волшебника. Потом он разглядел еще двоих орков: один висел на дереве, другой торчал из дупла. Появление волшебника их нисколько не заинтересовало — они были без сознания. Первым в себя пришел орк, висевший вниз головой в руке тролля: он попытался вырваться и со всей силы въехал свободной ногой по голове Эйбуса. Недовольно поморщившись, тролль поступил с нападавшим так, как обычно поступают с сушеной рыбой — треснул орка о ближайшее дерево.

— Они пришли за Камнем? — Абракадабр подошел ближе.

— Да. Смешные, хотели его отобрать. — Тролль отбросил обмякшее тельце к дереву.

— Хм, действительно забавно. Посланники Зигмунда?

— Да, это Рой, Гем и, э-э-э, Мор. Я их уже, э-э-э, бил.

— Ну, ладно, с ними все понятно, а траву ты нашел?

— Э-э-э, да. Но немного. — Эйбус указал рукой в сторону.

Волшебник повернулся и открыл рот, потом закрыл его и моргнул. На лужайке стоял стог высотой с тролля. Абракадабр недоверчиво двинулся вперед. При ближайшем рассмотрении стог не исчез и не попытался убежать. Это действительно был стог, но какой! Он полностью состоял из зайкиных ушек.

— Где. Ты. Все. Это. Взял. — Удивить волшебника крайне непросто, но Абракадабр был просто ошарашен.

— Здесь, — тролль слегка смутился, — где растут все, э-э-э, травы — на лугу.

— Это же очень редкая трава. Понимаешь? Очень. Ты собрал всю, что оставалась в этом мире. Но как? — Старик пощупал рукой стог.

— Э-э-э, нет. Не всю. Ее еще много вокруг. Просто она хорошо, э-э-э, прячется. За другими. А я умею, э-э-э, нюхать.

— Невероятно! Кто бы мог подумать, что тролли такие искусные следопыты. Поразительно! Будет теперь запасик в Цитадели лет на тысячу. Ну, ладненько, хватай ее и пошли в замок.

Эйбус взял стог в руки и вместе с Абракадабром потопал к обители друидов.

Некоторое время спустя в дупле послышалось кряхтение, а затем на свет явился Рой. Не совладав с конечностями, он высунулся из своего пристанища, повисел на краю и шлепнулся на землю. Все это сопровождалось трагическими стонами. Посидев на земле и обретя способность смотреть обоими глазами в одну сторону одновременно, орк встал и пошел проведать товарищей. Вскоре выяснилось, что Гем лишен возможности ходить по прямой — он сильно хромал на левую ногу, а правый глаз почти ничего не видел, в результате даже на коротких дистанциях орка сносило на несколько шагов влево. Когда очнулся Мор, оказалось, что с ним все то же самое, только в другую сторону — отказали правая нога и левый глаз. Рой, отделавшийся вывихнутыми руками и сотрясением головы, поставил своих помощников домиком (подпирая друг друга с проблемных сторон, орки не разбредались в разные стороны при ходьбе) и отвел их на безопасную полянку. Посадив пострадавших на травку, он вынул из сумки Шар Зова. Поднеся его к своему носу, орк состроил серьезную мину.

— Хозяин, — произнесен.

Шар несколько раз мигнул и заговорил голосом Зигмунда:

— Ну, что еще? Я сейчас не могу разговаривать.

— Только один вопрос, Хозяин. — Орк почтительно склонился.

— Ладно, подожди немного.

Из Шара донесся какой-то шум, потом послышались возня и крики.

— Теперь вам чего не хватает? Камня? Воды? Песка? Я вас научу строить, паразиты. Я для каждого индивидуальный склепик сооружу!

Потом раздался стук ставен, и голос Зигмунда стал громче:

— Ну, Рой, у тебя какие проблемы?

Орк так ссутулился, что стал в два раза меньше.

— Никаких. Все в порядке. Мы нашли тролля.

— Отлично! Через пару часов уже будете, да?

— М-м-мы можем, только без Камня.

— Что-о-о? Как без Камня? Силы небесные, за каким глубоким смыслом вы мне нужны без Камня?! Вы же нашли тролля.

— Д-да, нашли, но он нам Камень не отдал…

— А ты как думал?! Он спер Камень, чтобы потом вам его отдать? У тебя с головой совсем плохо?

— Ну, в-в общем да. Совсем. Пятна перед глазами и это…

— Мне нужно больше склепиков.

— Что?

— Ничего. Где вы сейчас?

— Около башни друидов.

— А Камень где?

— У тролля.

— А тролль где?

— В башне со стариком.

— Каким еще стариком? Ты можешь мне сразу рассказать? Или все спрашивать надо?

— Камень у тролля, тролль в башне, башня в замке. И там еще старик…

— КА-КО-Й СТА-РИК?!

— В красном колпаке, он умеет появляться из ниоткуда.

— Колпак?

— Старик.

— Та-а-к. Этого еще не хватало. С бородой?

— Колпак?

— Старик!

— Н-не знаю.

— Как это?

— Его только Гем видел. Сказал, что он уже почти победил тролля, как вдруг появился старик с магией и все испортил, а Гем сейчас опять без сознания.

— Абракадабр.

— Что?

— Я так и знал.

— Что?

— Трухлявый вездесущий мерзавец.

— Что?

— Ничего. Вы сами не справитесь. Сидите там и следите за ними. Если они куда-нибудь пойдут, идите за ними. Только осторожно. Я вам пришлю кого-нибудь в помощь.

— Хозяин, мы еще Ширла видели…

— Все, у меня магия в Камне кончается. Потом расскажешь. Я тебя сам вызову.

Рой открыл рот, но Шар замолчал и, помигав, перестал светиться. Орк посмотрел на спящих товарищей и горестно вздохнул — стоять в дозоре предстояло ему. Он сел на поваленное дерево и стал смотреть на Цитадель Мудрых. Солнце клонилось за холмы, и на фоне темнеющего неба четко вырисовывался изящный силуэт главной башни замка. Единственное окно ярко горело оранжевым светом, а в нем двигались чьи-то тени. Рой аккуратно обнял себя за плечи вывихнутыми руками — становилось прохладно.

— И угораздило же меня, — пробормотал он. — Сидел бы себе в тихой ритуальной конторе. Э-эх!

— Не надо было управляющего в салат макать. — Ширл покачал головой.

— А что надо было? — Рагнар, все еще красный, шагал по набережной. — Съесть все это?

— Ну, у них так принято, наверно, деловые люди здесь маленькие.

— Меня такими порциями даже в детстве не кормили! Суп в чашке! Сок отдельно, и еще за такие деньги! — Викинг был вне себя. — Это не издевка?!

— Хотя, — дракончик улыбнулся, — выглядел ты внушительно. «Они не хотят платить!» А ты его в салат. А потом и охранника.

— Да ну. Приходишь поесть нормально, а эти городские выскочки… Ладно, — Рагнар выдохнул, — Давай где-нибудь подальше от центра найдем харчевню, где мясо дают нормальными кусками, а не какими-то печенюшками.

Ширл кивнул и уселся викингу на плечо, обхватив хвостом руку Рагнара. Они немного повиляли в переулках и окунулись в более знакомую атмосферу. Улочки здесь были грязнее, дома меньше, а запах роднее. Неровный тротуарчик покрылся лужами и мусором и уткнулся в таверну под названием «Бездонная глотка». Викинг толкнул дверь и нырнул в огромное облако табачного дыма, служившего заведению интерьером. Засаленный хозяин проявился сквозь слезоточивую завесу и перекинул темно-серое полотенце через плечо:

— Ну?

— Деловой обед есть? — поинтересовался Рагнар.

— Чево? — Круглое лицо трактирщика попыталось вытянуться.

— Мяса и пива, — облегченно выдохнул викинг. — Двойную.

— Так бы сразу, — кивнул хозяин и пошел на кухню.

Народу было полно. Все места оказались заняты, только в дальнем углу зала за большим столом сидели два человека, посматривавшие вокруг себя свысока и не принимавшие участия в общей кутерьме. Рагнар легким движением раздвинул толпу и решительно подошел к тихоням.

— Как житуха? — проявил он некое подобие вежливости и, не дожидаясь ответа, плюхнулся на скамью.

Оба посетителя изумленно уставились на викинга, не зная, как реагировать на такие маневры. Один был высокий и худощавый, с надменным лицом и в дорогих доспехах, второй — маленький, с мышиной мордочкой и с лютней за спиной. Очевидно, хозяин и слуга. Рагнар размотал ширловский хвост и пересадил дракончика с плеча на стол. Обладатель доспехов начал приходить в себя.

— По-моему, вас никто не приглашал за наш стол, — холодно изрек он, положив руку на рукоять кинжала и повернув викингу под нос плечо с замысловатой татуировкой.

— Да ладно тебе, — дружески хмыкнул Рагнар. — Свободных столов нет, а вы вдвоем за шестиместным.

— Господин варвар, кажется, не понял, — обратился рыцарь к своему слуге. — Представь меня, Ингви.

Слуга сглотнул и попытался сесть прямо:

— Отважный северянин, позволь представить тебе величайшего воина, какого только озаряли лучи солнца, Андремидиса Четвертого, Императора провинции Эя, потомка рода Покеонисов, хранителя Звездного Шлема и трижды кавалера ордена Героя Эй.

Впечатляющая речь слуги оставила после себя недоуменную паузу. Рагнар нахмурился и покосился на Ширла:

— Я Рагнар — горный викинг. Это мой товарищ — Ширл. Он… дракончик. И я тоже неплохо дерусь.

— Теперь вы соизволите нас оставить? Или мне придется… — начал Андремидис, подсовывая картинку на плече еще ближе к викингу.

— Затеять с нами драку, а потом удрать, — оскалился Рагнар. — Я тебя узнал, — он ткнул Императора Эй пальцем прямо в лоб, — ты командовал третьим конным в сваре при Обормонге.

Андремидис позеленел и непроизвольно вскинул руку, прикрывая лицо. Викинг взял кружку Императора и залпом опустошил ее.

— Тебе доверили две сотни отборных бойцов, — продолжал Рагнар. — Ты полез напролом, не слушая адъютантов, а когда понял, что твой план провалился, бежал из лагеря, прихватив карты нашей обороны.

Викинг схватил Андремидиса за ухо, притянул к себе и провел ладонью по татуировке. Ширл и Ингви проводили взглядами руку Рагнара, а потом уставились на осиротевшее плечо Императора.

— Этот Герб накалывали только лучшим из лучших, а ты его себе за просто так намалевал.

— Что вы себе позволяете? — пискнул Андремидис.

— Что заслужил, то и позволяю, — викинг посмотрел на Ингви, — твой хозяин трус и подлец, так что ты, парень, ошибся с местом работы.

Из табачного тумана появился трактирщик с подносом.

— Мясо, хлеб и пиво, — объявил он, косясь на красное ухо Андремидиса. — Уже подружились? — хмыкнул он.

— Мы старинные приятели, — ответил Рагнар. — Запиши наш обед на этого господина, он сегодня угощает. Да, и принеси еще пару кувшинов, чтоб не бегать туда-сюда.

Хозяин кивнул и удалился. Викинг наполнил кружки и запихнул в рот кусок свинины:

— Ну, командир, давай выпьем за старые времена, а то тебе уже уходить, наверно, пора?

Андремидис облегченно кивнул и сделал глоток, одновременно вставая из-за стола.

— Да… мы что-то засиделись.

— Давайте, — кивнул Рагнар, опрокидывая кружку. — Слушай, — он ухватил Андремидиса за налокотник, — а у тебя лошадь есть?

— Есть, — промямлил Император Эй.

— Хорошая? — Викинг сделался серьезным.

— Племенной жеребец. Наши земли славятся…

— Я возьму поездить, — прервал Рагнар. — Оставь его трактирщику.

— Но как же я…

— Как тебя звали в отряде? Сладенький? Славненький? Ты же был близок к своим солдатам, да? Участвовал, так сказать, в тяжелом армейском быту. — Викинг ласково похлопал Андремидиса по руке.

— Гнедой с белым пятном на морде, — тут же согласился Император Эй. — Я как раз собирался…

— Молодец, иди собирайся дальше. За обед не забудь рассчитаться, а ты, — Рагнар подмигнул Ингви, — будь повнимательней с хозяином.

Ширл подождал, пока новые знакомцы не исчезли в толпе, а потом отпил половину кружки и обернулся к приятелю:

— Ты дрался под Обормонгом?

— Было дело, — согласился викинг.

— Я читал сводки. Там был такой капитан Торнстрем, он в одиночку пробился к лагерю неприятеля и взял в плен короля нейрохитрюгов. Потом с отрядом в двадцать кавалеристов загнал в озеро несколько сотен вражеских солдат. Ты с ним случайно не знаком?

— Кавалеристов было двенадцать, — улыбнулся Рагнар. — Славное было дельце.

— Так ты и есть…

— Да, только взял девичью фамилию бабушки. Были причины.

— Чтобы не узнал дедушка. — Словно тень, рядом со столом возник человек в балахоне с капюшоном.

— Да-а-а… — Викинг обернулся и сдвинул брови — лица незнакомца видно не было.

— После чего пьянствовал трое суток, отмечая победу, и уехал со всем обмундированием пленного короля, включая его золотые зубы, — продолжил обладатель балахона.

— Ну, я подумал: зачем живому трупу зубы? Они же все равно питаются энергией земли, им и жевать-то нечего. А потом, у меня была хорошая компания, меня просто не отпустили раньше.

— Что-то ты особо и не рвался. — Незнакомец приподнял головной убор, обнажив гладкий зеленый череп, покрытый чешуйками.

— Великий Гор! Откуда ты? — Викинг вскочил и сдавил лапу скрита.

— Можешь звать меня именами своих богов, но я тоже рад тебя видеть, бледный варвар.

— Ну, не такой уж и бледный, — рассмеялся Рагнар. — Давненько я на севере не был.

Наконец, наобнимавшись, оба уселись за стол.

— Знакомьтесь, Стью — мой бывший сослуживец, Ширл — компаньон в одном дельце. — Викинг поднял кружку.

Ширл, уже порядком окосевший от пива, чинно пожал лапу скриту и предложил выпить за встречу. Викинг не переставал улыбаться, глядя на старого друга:

— Так что же ты здесь делаешь?

— Да так, встречаюсь кое с кем.

— Кое с кем?

— С друзьями.

Скрит прищурился и попробовал воздух языком. Викинг улыбнулся и достал трубку:

— Темнишь. С каких это пор у тебя появились от меня секреты?

— Зачем тебе мои заботы? Своих нет?

— А может, они у нас одинаковые?

Стью взял щепотку табака и придвинулся ближе:

— Твой друг тоже хочет меня послушать?

— Ну, он же мой друг.

— Хорошо. — Скрит затянулся, собираясь с мыслями. — Когда ты был на родине последний раз?

— Года два назад.

— Давно, варвар. Много воды утекло с тех пор, а она сейчас быстрая. Тень ложится на наши земли. Нордвейр пал.

— Нордвейр? Плохая шутка.

— Еще хуже, чем ты думаешь, потому что это не шутка.

— Кто смог это сделать? — Рагнар в изумлении отставил кружку и нахмурился.

— Виши.

— Тени? Их никто не видел уже лет триста.

— Значит, нам повезло. Белый Гарнизон продержался один день, а потом вдруг — раз! Они как из-под земли выскочили, у самого дворца. Их было в десять раз больше.

— А что наши?

— Всех гражданских вывезли еще до осады, а Гарнизон ушел по Горячей Речке, когда город пал.

— Как по горячей? Больно же. — Ширл боязливо сжал лапы в кулаки. Скрит и викинг посмотрели на дракончика.

— Это подземная речка, она течет по широкой галерее. Там целая армия пройдет, вовсе не обязательно топать по воде, — объяснил Рагнар и повернулся к Стью: — Ну, а что потом?

— А почему Гарнизон белый? — не унимался дракончик. Скрит с викингом снова повернулись к Ширлу.

— Служить в нем могут только викинги с белыми волосами. Это древняя традиция. — Стью начинал терять терпение.

Викинг набил трубку и протянул Ширлу:

— На, покури лучше.

Скрит подождал, пока дракончик займет рот, и продолжил:

— Нас кто-то предал, мы до сих пор не знаем, как Виши попали в город. Все ворота остались целые.

— Подкоп?

— Нет. Но не по воздуху же они перелетели. Пока мы дрались на стенах, они как-то пролезли в город.

— По речке. — Ширл глубоко затянулся и посмотрел на собственную переносицу.

— По какой еще речке? — не понял Стью.

— По Горячей, или у вас там их много? — Дракончик привалился к стене.

Скрит встряхнул головой:

— Нет, мы же по ней уходили. Там, правда, есть параллельная галерея, но о ней знают только старейшины и главнокомандующий.

— И ты, — добавил Ширл.

— Что ты хочешь этим сказать? — прошипел Стью.

— Что тайна, известная двоим, перестает быть тайной. У вас там полгорода знали о втором лазе. Подумай, кто мог вас предать, может, кто-то незнакомый приходил?

Скрит удивленно моргнул и стукнул ладонью по столу.

— А он у тебя смышленый. — Стью кивнул Рагнару на драконника. — За месяц до нападения в городе появился один человек и попросился на службу в Гарнизон. Опытный воин, я еще подумал, что мы раньше где-то встречались.

— И его взяли? — Викинг удивленно поднял бровь.

— Взяли, только не в Гарнизон, а в дворцовую охрану. Он еще так внимательно стал изучать все чертежи, говорил, что для расстановки стражников.

Ширл рассмотрел переносицу и возвел один глаз к потолку:

— Его надо арестовать, казнить и допросить!

— Не выйдет. — Стью налил себе пива. — Он пропал. Мы считали его погибшим, но теперь я понимаю, что во время сражения ни разу его не видел. Возможно, он провел Виши. Других объяснений у меня нет. Чужих в городе больше не было.

— А как ты оказался в Гарнизоне? — Ширлу в глаз попал дым, и дракончик стал обмахивать себя крылом. — У тебя вообще волос никаких нету.

— Я Мастер боя, обучал солдат.

Рагнар помрачнел — новости его явно расстроили.

— Где теперь Гарнизон?

— В Пасти Камня. Мы ждем ответа от друидов, с магией Виши мы сами не справимся. Мой друг уже на пути к Цитадели Мудрых, через пару дней он вернется, и я поеду к своим.

Ширл докурил, выбил трубку и обеими лапами ухватил кружку:

— А кто такие Виши?

— Призраки, владеющие магией. Когда-то люди и скриты воевали с ними. Тогда Виши были очень сильны, но после поражения ушли в горы, и долгое время считалось, что они вернулись в свой мир.

— Как же вы их тогда победили… и-и-ик… в прошлый раз? — Дракончик с трудом поднял кружку и стал вливать в себя выпивку.

— Нам помогали дриады и русалки, но теперь они…

Договорить Стью не успел: Ширл поглотил все пиво, хрюкнул и повалился на стол. Кружка, выпав из лапы, с грохотом упала на пол.

— Он сделал все, что мог. — Рагнар заботливо накрыл дракончика своим плащом. — Пять кружек и две трубки, для его тельца это три смертельные дозы. Так с кем ты здесь встречался?

Скрит нагнулся к викингу:

— С человеком, который знает, где можно найти Абракадабра.

Абракадабр стоял на балконе Цитадели Мудрых и курил трубку. Настой был сварен и остывал в котле (поливать друидов кипятком волшебник не хотел, хотя и недолюбливал их). Эйбус спал в кресле, положив ноги на Треугольный Стол. Тролли всегда отличались способностью использовать для сна любую свободную минутку. День выдался тяжелым. Абракадабр устал, голова соображала плохо. Орки были лишь началом неприятностей: Зигмунд не успокоится, пока не завладеет Камнем. Теперь королю Мурляндии наверняка известно об участии Абракадабра в судьбе тролля, и он понимает, что против магии есть только одно оружие — другая магия. Следовательно, стоило ожидать нового персонажа со стороны Зигмунда — кого-нибудь, кто этой магией владел бы. Волшебник перебрал в уме всех, с кем имел дело раньше, но все они были либо стары, либо давно исчезли из поля зрения волшебника. Зигмунд всегда был склонен к театральным жестам, вот и сейчас он, скорее всего, связывается с одним из параллельных миров в поисках подходящей кандидатуры (тут Абракадабр ошибался — король уже нашел посланника, а в данный момент занимался своим любимым делом — ругался со строителями по поводу высоты потолков в Храме Жертвоприношений). Волшебник закрыл глаза и мысленно раскинул сети поиска Рагнара и Ширла. Оба быстро обнаружились в районе Перекрестка. С ними был еще один, судя по импульсам — друг. Абракадабр попытался прочитать мысли дракончика, но тут же отказался от этой затеи: там творился такой кавардак, что у волшебника даже закружилась голова. С ними все в порядке, и на том спасибо. Скоро они встретятся и составят план дальнейших действий. Табак в трубке кончился, и волшебник отвлекся от своих мыслей — настой уже должен был остынуть.

— Э-э-э, Мудрый. Наверное, оно готово. — В проеме показался Эйбус.

— Да-да. Я как раз собирался. Как ты меня назвал? — Абракадабр перестал выбивать трубку о перила.

— Э-э-э, Мудрый.

— Нет, я не Мудры… то есть мудрый, конечно, но не называй меня так.

— Почему?

— Ну, видишь ли, в чем дело, я не совсем друид. Это друидов так называют — Мудрые, а я мудрый, но не друид. То есть не совсем. Понимаешь?

— Нет.

— Гм. Ладно, называй меня Абракадабр. Этого будет достаточно. Договорились?

— Э-э-э, да.

— Вот и славно. Пойдем друидов поливать.

Эйбус ничего не понял, кроме того, что если будет спрашивать дальше, то запутается еще больше. Поэтому он кивнул и пошел за волшебником. Настой действительно остыл и был готов к употреблению. По команде волшебника тролль поставил всех друидов в ряд.

— А сколько надо этого, э-э-э, отстоя? Абра, э-э-э, Кадабр.

Старик поморщился. Ему не нравилось быть Аброй. Впрочем, Кадабром тоже.

— Настоя, мой друг. Настоя. Вообще, говори лучше — отвар. А меня ты можешь звать… ну, к примеру… да хоть… вот незадача. Знаешь, зови меня Мастером. Все складней, чем по имени.

— Мастером чего?

— Как чего? Ничего. Просто Мастером.

— Не, ну, мастера бывают разные. Э-э-э, башмачники там, портные…

— Хорошо, Мастер белой магии и учения Истины. Доволен?

— Э-э-э…

— ЧТО?

— А как вас еще можно называть?

— Фу-ф. Давай так — ты зовешь меня Мудрым и завязываешь с вопросами, ага?

Эйбус кивнул, хотя опять ничего не понял. Волшебник взял суповую чашку и, черпая из котла зелье, полил всех друидов по очереди. Затем старик засучил рукава и, подняв руки, стал бормотать что-то на неизвестном троллю языке. В воздухе проявились руны, они складывались в предложения и окружали друидов. Мудрые начали приходить в себя и зашевелились. Абракадабр раскраснелся и тяжело дышал.

— Вам надо бросать курить, Мудрый. — Эйбус заботливо тронул волшебника за плечо.

— Что?! — Абракадабр дернулся всем телом и открыл глаза.

Руны моментально полопались и исчезли. Повисла такая тишина, что ее можно было не только трогать руками, а при желании нарезать кусочками и складывать в банки на случай какого-нибудь непредвиденного грохота.

— Абра-а-а… — Наполовину оживший Эммануил с трудом шевельнул челюстью, указывая на волшебника мизинцем.

— Ну вот. Еще один. — Старик нервно обернулся: — Чего тебе?

— Что ты-ы зде делает-ш-шь? — Главный Друид говорил так, словно во рту у него была хорошая порция жевательной патоки.

— Ты не поверишь, пытаюсь вам помочь. Хотя зря, наверное.

— Не-е-е меешь права здее бы-ы-ы. — Эммануил ухитрился сдвинуть брови.

— Ах, так? Эйбус, отнеси его в сторону.

Тролль послушно взял друида под мышки и переставил в дальний угол зала. По дороге Эммануил не унимался:

— Мы и-и-и бес-с те-я спра-и-и-мся. Мы-ы-ы ду-и-ды!

— Пожалуйста, пожалуйста. Я могу уйти. Хотите? — Абракадабр повернулся к остальным.

Мудрые, кто как мог, сделали страшные глаза и замотали головами. Волшебник улыбнулся:

— Похоже, ты в меньшинстве, Эммануил. Твоим собратьям я помогу, хватит с них того, что ты ими руководишь. А тебе придется выкручиваться самому. — Затем он повернулся к троллю: — Не отвлекай меня, пожалуйста. Особенно когда я в астрале.

Эйбус кивнул и отошел в сторону. Абракадабр поднял руки и закрыл глаза. Вновь появились руны и витали в воздухе, пока все друиды не попадали на пол. Их тела, скованные в течение многих часов, так затекли, что они не могли самостоятельно передвигаться. Тролль рассадил всех по стульям и скромно присел на краешек кресла Эммануила. Главный Друид тихонько завыл и произвел хватательное движение мизинцем. Мудрые смущенно молчали и стеснялись смотреть на Абракадабра. Волшебник неспешно закурил:

— Не надо, не благодарите меня. Любой из вас на моем месте поступил бы так же. Правда ведь?

Словно нашалившие дети, Мудрые продолжали рассматривать свои башмаки под столом. Абракадабр встал и сложил руки на груди:

— Идите спать. Завтра я жду вас на рассвете в этом зале. Нам нужно многое обсудить.

Волшебник подождал, пока все выйдут, и повернулся к Эммануилу:

— Хватит упрямиться. Давай расколдую.

Главный Друид гордо отвернулся (насколько смог) и промолчал. Старик вздохнул:

— Как хочешь. У тебя есть мизинец, начни с маленьких рун.

Он подобрал полу балахона и пошел в библиотеку. Эйбус уже спал в кресле.

В таком заведении, как Цитадель Мудрых, всегда хватает загадочных теней. Неважно, день на дворе или ночь, они живут своей жизнью, переползая из комнаты в комнату, и не обращают ни на кого внимания. Конечно, это не плод воображения и не результат сотрудничества источников света и предметов интерьера. Каждая тень — это личность (ну, или то, что от нее осталось). Друиды — уникальные создания, оставляющие после себя не только исторический след, но и контур энергии, фантом, если хотите, который позволяет духам Мудрых не терять связи с миром живых. За тысячелетия существования Цитадели она наполнилась такими тенями по самые башенки. Состояние отдельно взятого фантома соответствовало состоянию друида, в котором он этот мир покинул. Можно было встретить крепкие и вполне вменяемые тени, наряду с абсолютно выжившими из ума старыми развалинами. Никому они особо не мешали, занимаясь, как правило, своими загадочными делами, и вообще старались не лезть в проблемы живых. Все, кроме старика Глюксуса, а точнее, его тени. Он и при жизни-то мало кому нравился из-за неисправимого занудства, постоянных поучений и стремления быть в курсе всех дел, а уж после смерти стал совершенно невыносим.

Эммануил изо всех сил притворялся спящим, украдкой наблюдая за храпящим Эйбусом и пытаясь сквозь троллеву какофонию определить местоположение Абракадабра. Надо было расколдоваться по-тихому, чтобы не разбудить кого-нибудь. Эммануил сморщился и стал шепотом произносить заклинание, начав с возвращения дара речи.

— Ну, и долго ты будешь столбом стоять? — произнес скрипучий голос прямо в ухо Главному Друиду.

Эммануил дернулся и прикусил язык, потом, изловчившись, повернул голову.

— Глюксус, ты, что ли? — прошипел он.

— Я, что ли, — бесцеремонно ответила тень во весь голос.

— Чего орешь? — Эммануил пытался взглядом продырявить Глюксуса. — Брысь отсюда!

— Ну, прям так и брысь. — Тень была явно довольна происходящим. — А я вот щас как заору на весь замок, — предложила она.

— Чего тебе надо? Заняться больше нечем? — Эммануил попробовал пнуть Глюксуса. — Расколдуюсь — в порошок сотру!

— Давай-давай. Я уже похолодел от ужаса. — Тень плавно увернулась от ноги друида.

Глюксус подплыл к спящему троллю и пощекотал ему нос. Эйбус недовольно мотнул головой и чихнул, но не проснулся.

— У, пакостный сгусток, — процедил Эммануил. — Ан Фрис Опжект Клик!

— Ага, три раза, — захихикала тень. — Для этого заклинания нужно руки вверх поднять, а ты сейчас даже в ухе поковырять не можешь.

— Хайт Инвизибле Клик! — страшным шепотом изрек Эммануил.

— Ой! — сказал Глюксус и исчез.

— То-то же, — друид выдохнул с облегчением, — Ангруп Ол Клик!

Желтые искры пробежали по телу Эммануила и вернули ему способность двигать не только языком, но и конечностями. Заклинание имело временный характер — руки не сгибались в локтях, равно как ноги в коленях, но и этого было достаточно. Друид поднял ладони к потолку:

— Ан Фрис Опжект Клик!

Еще одна порция искр, и Эммануил обрел способность полноценно передвигаться. Для окончательного излечения были необходимы более серьезные меры, но сейчас это не входило в планы Главного Друида. Нужно сходить на болота, выпустить собаку, а затем вернуться и разобраться с Абракадабром. Эммануил на цыпочках вышел из зала и зашуршал по лестнице. Свет факелов рождал причудливые блики, изображая затаившихся или крадущихся существ. Главный Друид бесшумно спускался по ступеням, бормоча про себя слова заклинания Невидимки — просто еще один неверный отблеск на стене. Без приключений выйдя за ворота замка, Эммануил подпрыгнул и, сделав в воздухе сальто, растворился в сумраке ночи.

— Кри-и-иче-е-ер!!!

— Я здесь. — Секретарь вбежал в Тронный Зал, испуганно оглядываясь в поисках короля.

— Активизируй Портал в Черных Дебрях. — Гневная тень отделилась от шкафа с напитками и материализовалась в Зигмунда.

— Но вы же сами…

— Что? Что мы сами? Почему все происходит задом наперед??? Если ты меня сейчас чем-нибудь расстроишь, я тебя превращу в ночной горшок!

— Портал не работает, — шепотом сообщил Кричер и зажмурился.

— Тогда сделай так, чтобы работал! — Король схватил секретаря за воротник и жарко дыхнул ароматом коньяка.

— Хозяин, — Кричер старался не дрожать, — вы можете меня превратить во что угодно, но Портал не работает, и его вряд ли наладят до завтра. Вы сами просили сделать входную рамку из черного камня, но строители пролили раствор в линзу, и она засохла. Наши лучшие колдуны уже два часа расколдовывают всю конструкцию, и им потребуется еще минимум часов десять.

— Где они? — Зигмунд еще сильнее вцепился в Кричера.

— Строители? — догадался секретарь. — Они в своих времянках.

— Ну, все…

— Нет, вы не можете!

— Почему?!

— Хозяин, — Кричер осторожно вывернулся из объятий короля, — это единственные строители, которые у нас есть. Если вы с ними что-нибудь сделаете, нам придется самим брать в руки мастерки. — Зигмунд обмяк, трагически вперив взгляд в пустоту. — Вы и так уже троих забросили неизвестно куда на целый день, а это были самые смышленые. Мы сильно отстали от графика.

— В Черные Дебри.

— Что?

— Забросил…

Секретарь понимающе кивнул и аккуратно усадил короля на диван. Несколько минут оба просидели в гнетущей тишине, потом закурили.

— И что мне теперь делать? — Владыка Мурляндии выглядел как обиженный ребенок. — Мне нужно срочно попасть в лес. Я нашел след Эйбуса и Ширла, кроме того, я почувствовал магию Улавливающего Меча, но они слишком далеко. Камень, скорее всего, в Цитадели Мудрых, а остальные где-то в районе Перекрестка. Если бы я смог добраться до Черных Дебрей…

— Не переживайте вы так, — попытался успокоить Кричер, — я оседлаю вам Невроза — через час будете у Гнилого Камня.

— Ты же говорил, что он еще болен, — оживился король.

— Да, но я думаю, он достаточно окреп — до леса и обратно должно хватить. Балкон он вряд ли потянет, но верхом…

— Я пошел переодеваться, жду его через пять минут. — Зигмунд вскочил с дивана и бросился к подъемнику. — Спасибо, Кричер! — уже на бегу прокричал он.

Секретарь кивнул и пошел вниз по лестнице, неодобрительно качая головой. Такие смены настроения легко могут довести Хозяина до припадка.

Облачившись в летный костюм, Зигмунд вбежал в библиотеку и принялся метаться среди высоченных стеллажей и массивных дубовых шкафов. Бормоча себе под нос названия пробегаемых табличек, Зигмунд тыкал в них пальцем и несся дальше. Окончательно запутавшись, он остановился и, тяжело дыша, уставился на схему помещения, висевшую на стене.

— Так, мы здесь. — процитировал король надпись над схемой. — Заклятия, талисманы, переписка с Драгомором. Ага! Бывшие враги! Третий шкаф справа, верхняя часть.

Зигмунд вздохнул, вспоминая Ширла — он бы все нашел в считаные секунды. В общем, и таблички на полках тоже его придумка.

— Все равно уничтожу, — подвел король итог своим размышлениям и открыл шкаф. — Ка, ке, ки… ко! Корениус!

Сжав в кулаке мешочек из плотной ткани, Зигмунд захлопнул шкаф и бросился на балкон. Невроз уже сидел на перилах, нетерпеливо хлопая жесткими крыльями. Король, не снижая скорости, запрыгнул на мощную шею и подхватил удила. Зверюга издала истошный вопль, облизнулась и камнем рухнула вниз.

Каменная мостовая стремительно приблизилась, затем оказалась за спиной, а потом исчезла, слившись со всем остальным городом и вечерней дымкой. Невроз прерывисто дышал, отталкивая воздух крыльями и набирая высоту. Черный костюм короля бился на ветру, словно продолжение тела летящего дракона. Зигмунд пригнулся и надел очки с желтыми линзами — такие полагались всем пилотам, особенно в темное время суток (во-первых, не слезятся глаза, во-вторых, не ослепит случайный сполох огня из пасти встречных драконов). Смутные очертания Периметра проплыли под королем, начались Черные Дебри. Зигмунд пожалел о выпитом коньяке, пытаясь поймать и обуздать собственный желудок.

Последний месяц Невроз провалялся в своей пещере, хандря и температуря. Раньше ему иногда разрешалось полетать над лесом, и, очевидно, во время последней бесконтрольной прогулки зверушка съела кого-то несвежего. Королю очень недоставало своего любимца, без него перемещения по Мурляндии становились практически невозможными.

Когда-то Зигмунд сам создал Невроза, впечатлившись старинными гобеленами, привезенными из Земель Восхода. Тварь получилась компактная и крайне выносливая. Туловище обтекаемой формы было украшено чешуйками и кожными наростами, маленькая голова состояла, казалось, лишь из пасти и глаз, а мощное переплетение мышц было заметно даже под внушительным панцирем. Кроме того, Невроз был облачен в хромированные доспехи — шлем, нагрудник, основание седла, налокотники и перчатки. Даже хвост являлся целым набором лезвий и шипов.

Прохладный вечерний воздух быстро привел Зигмунда в полный порядок. Жизнь уже не казалась королю сплошным наказанием, плывущая внизу земля будто подчинялась ему, и Зигмунд обрел хорошее настроение. Рыжий диск плавно угасал за горизонтом, лишая Мурляндию естественного освещения. Невроз качнулся в сторону и, кренясь на правое крыло, начал снижаться. Зигмунд достал из мешочка тяжелый замысловатый перстень, искусно сделанный из темного дерева, и показал его крылатой твари. Невроз выгнул шею к Хозяину и шумно втянул ноздрями магический запах. Король надел перстень на средний палец правой руки и положил ее на шею дракона. Продолжая снижаться, Невроз выписывал в воздухе круги, все уже и уже — он чувствовал присутствие добычи. Когда макушки сосен стали видны сквозь влажные сумерки, из перстня вырвался яркий луч красного света и уперся куда-то в чащу. Дракон издал гортанное восклицание, явно довольный находкой, и нырнул сквозь кроны. Следуя лучу, Зигмунд, как кара небесная, свалился на заросшую мхом полянку. Он ловко приземлил своего летуна на огромный валун, распугав местных лягушек. Невроз тихо заурчал и сложил крылья, из его ноздрей вырывались тонкие струйки дыма. Тишина вновь воцарилась вокруг. Король ухмыльнулся и сдвинул очки на макушку.

— Вылезай, — почти добродушно сказал он.

Заросли жемалины разошлись в стороны и явили миру неохотно ползущего Корениуса. Пень нервно отпихивал от себя колючие ветки и что-то бормотал, косясь на Владыку Мурляндии. Наконец он выжидательно замер и сложил как будто руки на как будто животе.

— Ты что, не рад меня видеть? — Король неспешно пригладил бороду.

— Приветствую тебя, мой господин, — скривился Корениус.

— О, я вижу, ты не забыл наших теплых отношений. — Взгляд Зигмунда стал хищным. — А где твои птички и эти тощие, как их?

— Болды.

— Да-да. Болды. Не страшно одному в лесу? Уже стемнело.

— Это мой лес. — Пень напрягся.

— Неужели? — Король поднял руку и выпрямил средний палец: — А это видел?

Красные нити света, похожие на лапки паука, появились из перстня, дотянулись до Корениуса и обвили его корни. Пень задохнулся от ужаса, видя, как его, словно котенка, поднимают в воздух. Он знал — одно движение пальцев Зигмунда, и красные нити разрежут его на множество маленьких бездушных деревяшек. Король наклонился вперед и заглянул пленнику в глаза:

— Однажды ты меня предал, но я простил тебя.

— Что тебе надо? — выдохнул пень.

— Всего лишь узнать, — улыбнулся Зигмунд, — не хочешь ли ты сделать это опять.

— Вот такая история. Рагнар откинулся на спинку скамьи и потянулся. — Пойдем с нами, заодно с Абракадабром встретишься.

— Нет, — качнул головой Стью. — Похоже, мы в одной драке, только с разных флангов. Мне нужно отбить Нордвейр, и я не могу бросить Гарнизон.

Из суматохи таверны появился гном-прислужник, наполнил кувшин и сгреб пустые тарелки.

— Это можно унести, доедать не будете? — Он привстал на цыпочки и показал на спящего Ширла.

Викинг побагровел и, схватив гнома за шкирку, поднял над столом и ткнул носом в дракончика:

— Совсем дурной? Ты кого уносить собрался?

Гном рассмотрел Ширла и пискнул от ужаса. Таких глупостей в своей жизни он еще не говорил. Дракончик неожиданно встрепенулся и сел. Увидев перед собой висящего гнома, Ширл схватил его за воротник:

— Где моя кружка?

— Один момент, — прохрипел перетягиваемый в разные стороны гном. Рагнар отцепил лапу дракончика и поставил прислужника на пол. — Она под столом.

Гном исчез и через мгновенье появился с уже полной кружкой пива. Ширл принял выпивку и махнул хвостом:

— Свободен.

Большего счастья прислужнику не требовалось, он поклонился и, пятясь, скрылся в толпе.

Внутренности кабака слились в одну шумную, кисло пахнущую круговерть. Рагнар сидел, подперев кулаком подбородок, и задумчиво икал, скрит кинжалом выцарапывал на столе свое имя, а Ширл, привалившись к стене, держал в одной лапе свои зубы и кусал ими другую лапу. Все трое молчали. Пить больше было некуда, зато в голову лезли всякие умные мысли о сущности бытия. У стойки завязалась потасовка между эльфами и гномами. Эти два народа всегда недолюбливали друг друга, а в Перекрестке особенно. Гномы состояли в городской страже и считали, что все должны им подчиняться, а эльфы были личной охраной Губернатора и думали, что не должны подчиняться никому. Их стычки стали такими привычными, что некоторые горожане делали ставки на чемпиона месяца по количеству одержанных побед, а один даже написал об этих битвах книгу.

— Отлезь от меня, ушастый! — Один из гномов пытался оттолкнуть от себя эльфа.

— Мелкий желтый крысеныш. Я научу тебя хорошим манерам. — Эльф пнул ногой наседавшего гнома и обнажил шпагу.

Пьяный люд лениво расступился, освобождая место для драки. Второй гном схватил табурет и пошел другу на помощь.

— Стрелки Губернатора, именем Города, вы арестованы! Приказываю сдать оружие и следовать за нами!

Эльфы встали рядом и стали шептаться.

— Их шестеро, а нас вдвое меньше, причем ты пьяный, а Цирос вообще куда-то ушел. Они победят, а потом скажут, что нас было трое.

Вдруг из клубов табачного дыма возник плохо державшийся на ногах дворф:

— Я тоже хочу быть Стрелком Губернатора! Вместе нас больше!

С этими словами он выхватил у эльфа из рук шпагу и что есть силы огрел ею ближайшего гнома плашмя по голове. Городской страж крякнул и осел на пол. Повисла пауза. Рагнар взял со стола пустой кувшин, медленно повернулся и запустил им в дворфа. Точное попадание в лоб — новоиспеченный стрелок закатил глаза и грохнулся на пол, подмяв под себя двух гномов и эльфа.

— Хватит орать. Не видите, люди разговаривают? — Викинг свирепо уставился на оставшихся в сознании участников дуэли.

Конфликт оказался исчерпан — кого-то вынесли, кто-то сам поспешил удалиться, в таверне воцарилась привычная обстановка. Рагнар потянулся и хрустнул шейными позвонками:

— Чего дальше делаем?

Скрит пожал плечами:

— Я бы прогулялся. У меня встреча через час около Арены, а до этого можно подышать воздухом.

Ширл приложил кружку ко лбу и облизнулся:

— Я за воздух.

Рагнар кивнул:

— Идет. Третьего мы не нашли, зато у нас появилась лошадь. Пошли гулять.

— Где лошадь взяли? — поинтересовался Стью.

— У Императора какой-то провинции, крупнейшего воина, видимого при свете, кавалера и хранителя, — выдал дракончик.

— У кого? — не справился с информацией скрит.

— У Андремидиса, который из-под Обормонга удрал, помнишь? — улыбнулся Рагнар. — Мы его до тебя здесь встретили.

— Я опоздал? — расстроился Стью. — Жаль, я бы повидал Сладенького.

Ширл почесал живот:

— А давай змея Третьим возьмем.

— У него другие планы, ты все проспал. Ну что? Пойдем?

— Только я у тебя на плече поеду. Я лететь не смогу. — Дракончик закатил глаза.

— Думаешь, я идти смогу? — ухмыльнулся викинг. — Стью самый трезвый. Мы у него на плечах поедем.

— На мне много не наездишь. Мы наймем повозку. — Скрит встал из-за стола.

Гном-прислужник возник, словно из воздуха:

— Что желают господа?

Ширл сделал замысловатый жест лапой:

— Господа желают кататься!

Гном поклонился и исчез. Через минуту у входа в таверну стояла повозка. Скрит одарил прислужника серебряной монетой, Рагнар приказал ухаживать за его скакуном до завтра, и компания шумно и неуверенно погрузилась на борт.

Нет ничего чудеснее пьяной поездки по вечернему городу. Огоньки мелькали и сливались в разноцветные линии, ветер обдувал разгоряченные лица, а ездокам казалось, что земля под колесами вертится сама и специально для них. Упоение ездой завораживало и освежало мысли.

Вдруг повозка скрипнула и остановилась. Одна красная и две зеленые рожи высунулись из-за спины возницы и попытались сфокусировать взгляды. Дорогу преграждала пестрая толпа. Рагнар первым понял, что самостоятельно разобраться в происходящем ему не под силу.

— Уже приехали?

— Нет еще. Здесь концерт на площади, придется объезжать.

— Не надо никуда объезжать. Мы пойдем музыку слушать. Рагнар, давай одну песенку, а? — Ширл сидел на коленях у скрита и просительно буравил глазками викинга.

— Ладно, но только одну, — нехотя согласился тот.

Стью ловко спрыгнул с подножки. Рагнар вывалился следом (хотя считал, что со стороны выглядит не менее грациозно, чем змей). Ширл закатил истерику и, пока скрит не взял его на руки, не успокоился. Викинг повернулся к вознице:

— Отъедь в сторону и жди нас.

Повозка развернулась и съехала на обочину. Толпа шумела и что-то выкрикивала. Рагнар, работая локтями, продвигался к источнику всеобщего внимания.

— Чего они все орут?

— Название музыкального ансамбля: «Хэд Итерс». — Ширл, сидя на плече скрита, обозревал окрестности поверх толпы.

— А что это значит?

— Поедатели Голов.

— Прелесть какая.

Распихиваемые люди недовольно гудели, но спорить с Рагнаром никто не решался. Вскоре показались деревянные подмостки. Компания протолкалась к самой сцене и замерла в ожидании. Музыкантов еще не было. В глубине стояли огромные барабаны, а на краю — два чудовищных размеров рога. Каждый рог был закручен вокруг оси, а выходное отверстие в высоту достигало роста взрослого тролля. Викинг повернулся к Ширлу:

— А это еще зачем?

— Для звука особенного. Они будут играть на гитарах в эти рога.

— На чем?

— На гитарах, это вроде мандолины или волынки.

— Так бы сразу и сказал.

В этот момент на сцену выбежал гном с косичкой, в черном кожаном плаще, и заорал:

— Вы готовы?

Толпа колыхнулась в едином порыве:

— Да-а-а!

— Тогда встречайте! Хэ-э-эд Итерс!!!

Визги и вопли заставили площадь содрогнуться. Все факелы разом погасли, и толпа притихла. Послышался звук далеких труб. Лунного света было достаточно, чтобы увидеть четверых зомби, которые черными силуэтами появились на сцене. Один сел рядом с барабанами, остальные подошли к краю. Стоявший в центре поднял руку и рыкнул:

— Хай!

— Это чего значит? — Рагнар пихнул Ширла.

— Добрый вечер, говорит.

— Емко.

Двое других достали из-за спин гитары и подошли к рогам. Полился мелодичный перебор струн, приятный, но несколько однообразный. Викинг наклонил голову к скриту:

— А что, вроде терпимо.

И вдруг началось. Сначала барабанщик лупанул по всем своим инструментам с такой силой, что первые ряды слушателей пошатнулись. Потом гитаристы прильнули к рогам вплотную и рванули струны костлявыми пальцами. Волосы на голове Рагнара зашевелились, то ли от ужаса, то ли от урагана, поднятого волнами звука. Тот, который здоровался, открыл рот, крикнул что-то типа «Хэй!» и начал петь. Викинг, пытаясь перекричать весь этот грохот, нос к носу припал к дракончику:

— А чего он второй раз поздоровался?

— «Эй!» на всех языках «эй». А там было — «Хай!». Понял?

Одновременно с первыми звуками песни вспыхнули два огромных костра в больших железных вазах. Певец хрипел и рычал, гитаристы перепиливали свои инструменты с такой скоростью, что рук не было видно, а ударник с перекошенным лицом пытался палочками пробить в барабанах дырки. Звук был такой, как если бы великан взял огромный мешок с доспехами и стал долбить им о камень. Толпа бесновалась. Несколько человек выскочили на сцену и прыгнули обратно на головы товарищей. Все махали руками в такт музыке, а один даже пытался помочь барабанщику, но два грозных дворфа с красными тряпками на руках появились из темноты и увели хулигана. Потом певец перестал рычать, подошел к краю сцены и, выхватив у одного из зрителей кружку пива, опрокинул ее в пасть. Тонкими струйками выпивка засочилась из дряблого тельца зомби. Зрители вопили от восторга. Солист оторвал свою руку и бросил ее гитаристу, тот, поймав подарок на лету, прицепил ее себе и в три конечности выдал такую скорость, что рог завибрировал. Вся площадь подпрыгивала и ходила ходуном. Ширл что-то кричал и потрясал кулачками. Эта какофония продолжалась еще пару минут и закончилась так же резко, как и началась. Мгновение в воздухе висела звенящая тишина, а затем толпа взорвалась криками, сравнимыми по громкости с самой песней.

Рагнар решительно развернулся и пошел к повозке. Ширл пытался сопротивляться, но безуспешно. Скриту же вообще было все равно, единственное, что его волновало, так это чтобы надежно был спрятан хвост. Когда компания вскарабкалась в повозку, Ширл уселся на плечо к Стью. Концерт явно привел его в чувство.

— Ну, как? Понравилось?

Рагнар, перегнувшись через борт, торговался с продавцом пива, но на слова дракончика обернулся и, не найдя слов, только гневно сверкнул глазами. Ширл, похоже, этого не заметил:

— А мне понравилось!

Викинг втащил в повозку бочонок и сбил крышку рукоятью кинжала:

— Если я сейчас не выпью, я из тебя самого зомби сделаю.

— А мне тоже понравилось, — неожиданно подал голос скрит.

Рагнар остался в меньшинстве и молча стал глотать пиво. Если бы Стью умел улыбаться, он бы этим занялся. Поездка возобновилась, все трое потихоньку восстановили способность слышать друг друга, не загибаясь к говорившему, и разговаривать, не повышая голоса. Бочонок пустел на глазах, а Ширл вернулся к своему доконцертному состоянию.

Вскоре на горизонте появилась Арена, похожая на громадный улей, освещенный тысячами факелов. По мере приближения к стадиону нарастал и шум, в толпе мелькали люди в разноцветных одеждах и с флагами. Арена продолжала надвигаться на приятелей, пока не нависла над ними переплетением гигантских балконов и террас. Повозка остановилась у главного входа.

— Где встреча? — Рагнар спрыгнул на брусчатку с бочонком под мышкой.

— У северного входа, сектор Б. Ты тоже хочешь пойти?

— Да, интересно посмотреть на приятеля Абракадабра. Может, это тот, кто нам нужен.

Компания отпустила повозку и обогнула Арену, протискиваясь сквозь несметное количество любителей скачек. В тени скверика, в условленном месте, стоял человек в рясе и нервно озирался.

— Вот он. — Стью свернул с тротуара и махнул рукой Рагнару.

Викинг подошел к жрецу, тот поздоровался со скритом и дракончиком и, отбросив капюшон, поднял взгляд на Рагнара.

— Инъекций?! — Викинг поставил бочонок, схватил человека за шкирку и поволок его в кусты.

Абракадабр достал картотеку и принялся листать ее, облизывая время от времени палец. Он знал, зачем Рагнар нашел Меч, знал, зачем Камень привел Эйбуса в Цитадель Мудрых, он даже подозревал, зачем появилась красная Звезда, но… Проблема состояла в том, что все подпророчества, которые открывали тайны этих событий, никоим образом не были связаны между собой. Они относились к той категории, которую можно приспособить к любому Пророчеству, сделав их частью глобального процесса. Ведь все предсказания делятся на управляющие и зависимые: если вы нашли основное, то к нему могут добавиться любые мелкие, подходящие по контексту. Волшебник поправил очки. Перед его мысленным взором блуждали кусочки картины, которые по отдельности были понятны и обоснованны, но совмещаться друг с другом совершенно не хотели. Все эти события были вполне значимы и играли свои роли, влияющие на мир в целом, но при всем к ним уважении их можно было спокойно проспать. Даже все вместе они не могли вызвать таких мощных магических колебаний, которые невидимыми волнами сотрясали Нижние Земли, таких, какие случаются раз в несколько сотен лет, предвещая Войну Миров.

Дверь библиотеки скрипнула, прервав тщетные размышления Абракадабра. В проеме стоял Эйбус.

— Добрый, э-э-э, вечер.

— Добрый, мой друг. — Волшебник отложил стопку фолиантов и указал троллю на стул.

— Я, э-э-э, пришел, — изрек тот, устраиваясь на предложенной мебели, — попрощаться.

— И куда ты собрался? — слегка удивился Абракадабр.

— Домой, — серьезно кивнул Эйбус. — Мне надо вернуть Камень на родину, — спокойно и без пауз выдал он.

— Понятно, — качнул седой головой волшебник. — Я могу дать тебе совет?

— Да, — неуверенно ответил тролль.

— Видишь ли, какое дело… — Абракадабр снял очки и протер уставшие глаза. — Ты, к сожалению, проспал наш разговор о Змеином Глазе. Повторять свой рассказ я не буду, скажу лишь одно. Сейчас, на пороге великих потрясений, что притаились рядом с нашим миром и ждут своего часа, Камень может стать одним из тех факторов, которым суждено оставить в Эйлории нас или же наводнить ее совершенно неприглядными созданиями тьмы. В связи с этим вопрос: можешь ли ты подождать с возвращением реликвии какое-то время? Обещаю, что сразу после окончания текущих неприятностей я лично отвезу тебя в Тролльхейм.

— Э-э-э, — еще более неуверенно покачал головой Эйбус, — он ведь наш. Должен быть там, — медленно произнес он, приложив руку к выпирающему карману жилетки.

— Значит, нет, — сделал вывод волшебник. — Что ж, я с уважением отношусь к твоему решению, хотя и не поддерживаю его. В таком случае разреши мне сопровождать тебя. Я хочу быть уверен, что Камень доберется до твоей страны без приключений.

— Хорошо, — виновато повесил голову тролль. — Поехали?

— Да, конечно. Дай мне пару минут.

Абракадабр встал и начал перекладывать бумаги. Листок к листку, стопка к стопке, книга к книге. Он сознательно делал это так, чтобы Эйбус видел все его маневры. Несколько раз перелопатив лежавшие на столе архивы, он достал из кармана часы на цепочке и принялся внимательно изучать брелок, позволив им болтаться в воздухе прямо перед носом тролля. Серые руки сползли на подлокотники, глаза утратили фокусировку, голова упала на грудь. Эйбус уснул. Именно этого Абракадабр и добивался. Он осторожно запустил руку в карман троллевой жилетки. Медленно, стараясь не потревожить спящего великана, он выудил Змеиный Глаз и положил его на стол. Потом волшебник достал маленькую палочку и коснулся ею Камня, шепотом произнося заклинание. Зеленый кристалл замерцал, потом раздвоился, отделив от себя свою точную копию. Фантом отполз в сторону и замер. Абракадабр снова коснулся палочкой Змеиного Глаза, и тот, вздрогнув, стремительно сжался в маленький камушек размером с вишню. Старик поднес его к лампе, придирчиво изучил и вставил в крышку часов, слегка надавив пальцем и приказав оправе охватить новое украшение. Затем он убрал часы в карман, вернул копию Камня в жилетку и похлопал Эйбуса по плечу.

— Друг мой, — ласково позвал он.

— А? — Тролль открыл глаза и сел ровно.

— Опять ты уснул, — по-отечески улыбнулся волшебник.

— Э-э-э, опять?

— Да, на самом интересном месте.

— На каком?

— Мы связывались с моим помощником на севере. Он сказал, что туда пришла вчерашняя гроза.

— Вчерашняя?

— Ну, конечно. Ты ведь попал вчера под ливень?

— Да, идти было, э-э-э, скользко.

— Вот именно! А представляешь, как будет неудобно лететь?

— Лететь?

— Ну, мы же с тобой собирались полетать, ты и этого не помнишь?

— Нет…

— Как же так? Ты еще сказал, что всегда мечтал понять, что чувствуют птички, когда летят со скоростью ветра.

— Птички?

— Друг мой, соберись. Ты будешь топать пешком больше недели, а по воздуху мы домчимся за один день. Только вот погода наладится, и сразу отправимся.

— А… э-э-э, когда?

— Ну, завтра, скорее всего. Максимум послезавтра.

Эйбус замер, шевеля нижней челюстью, словно проговаривая сказанное еще раз. Настоящие и ложные воспоминания боролись в нем, не давая принять решение. Абракадабр лучезарно улыбался, источая уверенность и благополучие. Тролль потрогал карман с Камнем, почесал макушку и поднял на волшебника глаза, в которых до сих пор не сформировался окончательный ответ.

— Знаешь, — будто невзначай вспомнил Абракадабр, — когда пролетаешь над Тролльхеймом, Треснутое Плато видно как на ладони. Все хребты вокруг в снегу, склоны в елках… красота!

— В елках?

— Да! В таких, в зеленых… Ну, так что? Полетишь со мной?

— Полечу, — сдался Эйбус.

— Вот и чудно, — облегченно выдохнул волшебник. — А теперь иди спать. Мне нужно поработать, а тебе хорошенько отдохнуть.

Тролль встал, потоптался и, пожелав спокойной ночи, удалился. Абракадабр устало присел на край стола и закурил. За свою жизнь он усвоил несколько неоспоримых правил, одно из которых гласило: если для спасения ближнего нужно его обмануть, значит, нужно его обмануть и спасти. А другое справедливо замечало, что переубедить решительно настроенного тролля может только его мама, а если ее нет поблизости или ее тоже нужно переубеждать, то тролля проще обмануть.

Кронвейр безмятежно спал. Сопела дворцовая стража, храпели гномы-строители, лучник на Смотровой Башне чудом не падал со своего поста. Мягкая летняя ночь обнимала за плечи и ласково убаюкивала. Лунный свет проникал повсюду, отблесками, бликами, он витал в воздухе и переплетался с множеством запахов города. Если представить себе мир, в котором не существует волшебства, то в таком мире эту ночь можно было бы назвать волшебной.

Однако спали не все. В Тронном Зале мрачно и бесшумно бродил Зигмунд. Покой обходил стороной Владыку Мурляндии. Под уставшими красными глазами появились мешки, взгляд потерял былую твердость, мысли путались и мешали друг другу. На маленьком столике лежал Камень Зова. Он ждал. Нет, он не ползал, не сучил ножками, которых не было, не свешивался со столика и не курил. Он лежал и переливал темно-зелеными гранями свет далеких звезд и близких кристаллов. Но при этом он ждал.

Давным-давно Камень Зова упал на поверхность планеты и разлетелся на десятки кусочков. Говорят, что воронка, образовавшаяся при падении, была размером с порядочное озеро, а земля дрожала два дня. Каждый фрагмент изначального Камня имел идеальную сферическую форму, и все они были абсолютно одинакового размера. Кроме одного, который получился ровно в пять раз больше своих собратьев, во столько же раз сильнее и имел грани. Впоследствии он стал называться Камнем Зова, а все остальные — Шарами Зова. Люди, имеющие при себе по Шару, могут разговаривать между собой, находясь на расстоянии нескольких дней пути друг от друга. Когда Зигмунд завладел Камнем и несколькими Шарами, он создал Посох Зова, который выполнял обязанности обычного волшебного посоха и одновременно служил усилителем сигнала для Камня. Телескопическая конструкция из меди венчалась кольцом и двумя дугами, что позволяло корректировать направление и качество работы Камня Зова, а при необходимости складывалась в небольшой жезл, удобный в походах. Единственным недостатком Шаров была регулярная необходимость заряжать их солнечным светом, иначе они тускнели и переставали работать (еще можно было подпитывать их магией, но этого надолго не хватало).

Зигмунд раздвинул Посох и вставил его в круглое отверстие на верхней грани Камня.

— Драгомор, — тихо произнес он.

Посох стал медленно вращаться, отыскивая адресата. Верховный Демон тоже был счастливым обладателем одного из Шаров, и вскоре контакт наладился.

— Я слушаю.

— Привет, это я. — Зигмунд уселся на краешек дивана.

— Что нового? — Голос из камня был хриплым и низким.

— Хорошего ничего. Абракадабр в деле.

— Ты Башню построил?

— Почти.

— А Змеиный Глаз нашел?

— Практически.

— Слушай, Мертвая Линия наступит через семь дней, а у тебя ничего не готово. Не хочу на тебя давить, но за последние много веков это мой самый реальный шанс вырваться на свободу, а у меня такое ощущение, что ты мне совсем не помогаешь.

— Давай без истерик. Я делаю все, что в моих силах. Твои чертежи Башни Власти за эти много веков несколько… хм, поистрепались, равно как и все твои планы.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, что Башня готова, только оба рога построены с одной стороны, потому что строители, которых ты мне подсунул, перепутали проекции. Я имею в виду, что, даже если я раздобуду Змеиный Глаз, о котором ты мне и половины не рассказал, мне некуда его крепить. Я имею в виду Абракадабра, с которым ты обещал разобраться, Ледяные Пики, которые ты обещал помочь штурмовать, твоего помощника, который чуть не с кулаками на меня набросился.

— Крон уже приехал?

— Это единственное, что ты услышал?

— Ладно, не кипятись. Что в Пиках?

— Куча коридоров и тупиков.

— Где застрял?

— На втором ярусе, рядом с галереей из сталактитов.

— Срубаешь четвертый справа, он падает и открывает проход на третий ярус. Там лестница к Хрустальному Залу и железные ворота с секретом. Как открывается, не помню — давно проходил.

— Хорошо, я попробую.

— Давай, если все получится, скоро увидимся.

— Поговори с Кроном. Будет мне хамить, я его…

— Ладно, я ему вправлю мозги.

— Конец связи.

Посох заискрил и стих, Камень замолчал. Зигмунд взял со стола графин и поплелся на балкон. Усевшись на перила и закурив, король сделал большой глоток, поморщился и шумно втянул ноздрями ночной воздух. Пришло время подведения неутешительных промежуточных итогов.

Змеиный Глаз, вместе с троллем, оказался в руках Абракадабра. Теперь толку от орков, сидящих рядом с Цитаделью Мудрых, не было никакого. Попытки связаться с Эммануилом наконец-то увенчались успехом, но в свете последних событий в стане друидов и эта фигура оказалась вне игры. Надо наносить соответствующий по значимости удар. Крон как раз хорош для этого. Мрачный и молчаливый, в неизменном черном плаще и с ножами вместо рук. Хотя как еще мог выглядеть один из самых опасных демонов? Зигмунда Крон считал за простого смертного и подчинялся его приказам нехотя и с презрением. Если его участия окажется недостаточно, придется лететь самому, хотя возможность личной встречи с Абракадабром оптимизма не добавляла. Калитка не находилась, а про Башню вообще думать не хотелось. Ширл вместо тролля с Камнем нашел Рагнара с Мечом. Что ж, на фоне сегодняшних проблем это не более чем ирония судьбы. Пока они движутся в нужном направлении, можно особо не беспокоиться, хотя проконтролировать процесс надо. Корениус вел себя крайне странно, вместо помощи от него доставались только загадки и неприятности. Сегодня он поклялся, что все делал по разработанному Зигмундом плану, а магическая завеса и пробуждение Абракадабра явились для него такой же неожиданностью, как и для Владыки Мурляндии.

Надо быстрее заполучить Змеиный Глаз в свои руки, тогда у Зигмунда будет хоть какое-то оружие против Драгомора. Иначе, как только Калитка откроется и Тени проникнут в этот мир, король окажется с горсткой орков против целой армии призраков. Наивно полагать, что Верховный Демон поделится властью, как обещал. Время уже даже не поджимало, а припирало к стенке и начинало душить. Пришествие демонов началось, так сказал Крон. Вопреки существующим договорам, не поставив Зигмунда в известность. Экспансия идет параллельными курсами, так сказал уже Драгомор. Но ни тот, ни другой не сказали, кто именно из потусторонних уже прибыл. Вампы? Виши? Урсулы? Их там столько разных, что перечислять замучаешься. Как-то они пролезли в этот мир. Скорее всего, сам Верховный Демон тоже частично выбрался, его дух (забавно — дух призрака, король хихикнул и приложился к графину) уже здесь. Кроме того, он мог скрыть от короля всю правду о Переходах. Пока Штурмовики Мурляндии карабкалась на Ледяные Пики, Тени уже проникали в мир живых через другой вход. Когда-то Переходов было двенадцать, но после Войны Миров сын Эпоса — Уксус замуровал их и впоследствии уничтожил. Все, кроме одного — в Ледяных Пиках. Впрочем, это все сказочки, а как было на самом деле, Зигмунд не знал.

Графин пустел, а король мрачнел. Очередная трубка была явно лишней. Зигмунд пошатнулся и чуть не упал с перил. Бормоча что-то себе под нос, он сполз на плиты балкона. Обведя мутным взглядом Тронный Зал, король нашел искомое и щелкнул пальцами. Тяжелый трон, сделанный в форме дракона, отделился от дальней стены и с ужасающим скрипом пополз к хозяину. В обычное время Зигмунд перемещал предметы по воздуху, но сейчас магии не хватало даже на это. Король уселся и оперся на Посох. Большие зеленые кристаллы, горевшие вместо факелов в чугунных подставках, стали резать глаза. Зигмунд погасил те, которые стояли перед ним. Он уловил вялое желание начать очередной штурм Хрустального Зала, срубив четвертый сталактит. Однако, сопоставив свое нынешнее состояние с необходимым для военных действий, свернул идею в памятный узелок и отложил на завтра. В арочном проеме на фоне ночного неба темнел силуэт недостроенной Башни Власти с неправильными рогами. Словно памятник всем текущим неприятностям, она пялилась на короля глазницами — окнами стилизованной под череп макушки. Зигмунд допил коньяк и запустил графином в Башню — секунда тишины и звон стекла где-то во дворе. Недолет. Король хотел что-то сказать, но сумел только скрипнуть зубами и уронил тяжелую от забот голову. Посох выскользнул из руки, звякнув об пол. Мысли, силы и коньяк кончились одновременно.

— Рагнар, ты чего? — не понял Стью.

— Этот мерзавец мне денег должен, я его сейчас убивать буду, — не оборачиваясь, заявил викинг, сажая Инъекция на клумбу.

— Это недоразумение! Ты же должен был найти Аргура! — Жрец взволнованно блестел лысиной, даже не пытаясь сопротивляться.

— Я его и нашел. — Рагнар достал меч. — Он мне все про тебя рассказал, как ты дуришь людям головы.

— Он тебя обманул! Тебя ждут увлекательные задания и щедрая плата, ты же почти прошел Дождливую Равнину, впереди Смертоносный Лес! Еще не поздно вернуться, здесь на площади спрятан сундук со всеми твоими вещами, которые ты не взял в пещеры.

— Со свитками, пузырьками и волшебными арбалетами, которые я твоему кузнецу неделю таскал? Отлично, мы добавим в этот сундук тебя и закопаем прямо… — Викинг стал внимательно изучать сквер.

— Подожди. — Скрит положил руку на плечо Рагнара и наклонился к Инъекцию: — Ты действительно знаешь, где Абракадабр?

— Конечно, — страшным шепотом сообщил жрец. — Этот дракон живет на Утесе Ужаса, путь туда лежит через…

— Закопаем прямо здесь, — кивнул Стью. — В клумбу.

— Стра-а-ажа! — завопил Инъекций. — Убивают! На помощь!

Рагнар треснул по лысой голове кулаком, но со стороны Арены уже бежал человек в доспехах.

— Что происходит? — Капрал городской стражи перепрыгнул кусты, обнажая короткий меч.

— Тебя это не касается, — сквозь зубы ответил Рагнар. — Иди, куда шел.

— Опусти свой меч, варвар. Я — Гристон и привык сам выбирать свой путь. Сейчас ты оказался на нем.

— Ты что, героических книжек начитался? — хмыкнул викинг. — Сказали тебе, катись отсюда.

Капрал дунул в серебряный рожок, висевший на груди, и из-за деревьев высыпали еще с дюжину солдат. Стью посадил Ширла на плечо, а викинг решительно шагнул в сторону Гристона:

— Гор свидетель, я сделал все, что мог.

Не снижая темпа, Рагнар схватил капрала за грудки и подтянул к себе, а на следующем шаге выбросил руку вперед и разжал пальцы. Стражник пролетел некоторое расстояние по воздуху, потом врезался в своих подчиненных и продолжил движение уже с ними. Трое солдат кинулись на скрита. Ширл зажмурился и закрыл лицо лапами. Стью дал стражникам приблизиться, выхватил у первого пику, а затем рухнул на колено и подсек всех одним движением. Викинг и змей встали рядом и приготовились к новой атаке.

Гристон вскочил на ноги с перекошенным от злости лицом:

— Шутки кончились, варвар, сейчас ты пожалеешь, что появился на свет!

— Гристон, отставить. — Голос прозвучал спокойно и уверенно.

Человек стоял в тени — лица видно не было. Он был высок, широкоплеч, а в руке у него имелось весло. Незнакомец предостерегающе поднял руку.

— Если варвар захочет, он пройдет сквозь вас, а нам не нужны неприятности. Тем более, с ним этот змей. — Он усмехнулся: — Я слишком давно их знаю.

— Капитан, их следует арестовать и бросить в темницу, — не унимался капрал.

— Справиться с ними может только один человек. — Капитан сделал шаг и одновременно нанес викингу сокрушительный удар веслом по лбу. — Этот человек — я.

— Дедушка? — Рагнар изумленно хлопал глазами, с трудом сохраняя равновесие и переводя взгляд с деда на скрита и обратно.

Стью, почувствовавший запах Олафа уже давно, только кивнул в ответ. Ширл сползал с его плеча и пытался найти на гладкой голове скрита какие-нибудь выступы. Рагнар не верил своим глазам:

— Что ты здесь делаешь?

— У меня к тебе тот же вопрос. И еще много других. Извинись перед Гристоном и его ребятами, и идите за мной. — Олаф повернулся и пошел к Арене.

Спорить было бесполезно. Рагнар послушно убрал меч, Стью вернул копье, и оба, виновато кивнув стражникам, отправились следом. Ширл тихо ойкнул и упал змею в капюшон. Инъекций, чудом избежавший погребения, счел за благо удрать.

Пройдя вслед за Олафом по длинным подтрибунным коридорам, компания вошла в уютную комнату на верхнем ярусе. Слегка протрезвевшего дракончика усадили на диванчик около большого окна без ставен, вырубленного в стене для наблюдения за состязаниями, и дали кружку с пивом, чтобы ему было чем заняться. Остальные уселись за дубовый стол и принялись разглядывать разминающихся на площадке участников соревнований.

— Здорово придумано, — восхитился Рагнар, обводя взглядом комнату. — И игры смотреть можно, и выпивать…

— Это ложа для почетных гостей, — кивнул Олаф. — И для меня.

— Так ты теперь местный капитан?

— Да, должность непыльная, а деньги хорошие.

— А как же бабушка?

— Бабушка как бабушка. Ты мне лучше скажи…

В это время на центральный балкон вышел человек в полосатой тунике и сложил руки ковшом:

— Внимание! Объявляется заезд сегодняшнего вечера! На арену вызываются: Хло Пирис из Канинарии, Бади из Нконканкои, Андремидис Четвертый из…

— О! Это наш. — Рагнар пихнул локтем скрита и подался вперед.

На площадку состязаний выезжали названные участники. Первый был украшен перьями и боевой раскраской (равно как и его конь), второй оказался чернокожим дылдой с огромным кольцом в ухе и зверским выражением лица. Андремидис щеголял в своих любимых латах и со свеженамалеванной татуировкой.

— …Тея из провинции Ню и Незнакомец из Гаринона. Старт будет дан огненной стрелой!

Тея был маленьким и кривоногим, с огромным изогнутым мечом. Незнакомец предстал перед публикой облаченным в черный плащ и без видимого оружия, его скакун тоже был черным как смоль. Когда все пятеро выстроились в линию и приготовились к старту, на балкон вышел лучник в алом плаще. Он поджег стрелу и, замерев на секунду, послал ее в небо. Жеребцы, получив шпорами в бока, сорвались с места и помчали своих наездников к победе.

Вперед сразу вырвался темнокожий Бади, его скакун был крупнее остальных и выигрывал на более длинном шаге. Незнакомец в плаще вышел на второе место, остальные немного отстали. Вереница прошла первый поворот, и Бади стал уходить еще дальше. Незнакомец выхватил из-под плаща хлыст и взмахнул рукой. Кожаный язык охватил петлей воздух над хозяином, а затем метнулся и стегнул идущего впереди скакуна по крупу. Жеребец фыркнул и, выпучив глаза, прыгнул в первые ряды, прямо на зрителей. Бади воскликнул: «Мбумба катанаки!» — и грузно выпал из седла.

Воспользовавшись схваткой лидеров, Андремидис и Тея, пригнув головы к холкам, пронеслись вперед. Незнакомец выронил хлыст и, не оборачиваясь на потерянное оружие, бросился в погоню. Он быстро догнал Тею, совершил резкое движение корпусом и оказался под своим скакуном, обхватив его бока ногами. Пока Тея пытался понять что к чему, Незнакомец поравнялся с ним и, взмахнув кинжалом, перерезал крепления седла соперника. Тея стал медленно сползать на землю, его скакун взбрыкнул и, избавившись от седока, ускакал на середину Арены щипать травку.

Рагнар опрокинул кружку и присвистнул:

— Во дает! Это же техника Гримских Наемников!

Олаф покосился на внука:

— А ты откуда знаешь?

Рагнар попытался утопить ответ в пиве:

— Ну, я там, глю-ю-юм, тогда еще, глю-ю-юм, а они как раз, глю-ю-юм…

Повисла пауза. Викинг изучал реакцию деда, не вынимая носа из выпивки. Олаф медленно одним пальцем наклонил кружку внука и заглянул внутрь:

— У тебя пиво кончилось. Давно.

Ширл, снова залезший на плечо скрита, изумленно наблюдал за другом: таким он его еще не видел. Рагнар покраснел и тоже уставился на дно кружки:

— Я за них воевал.

Голос викинга прозвучал так тихо, что дракончик всем телом подался вперед, чуть не свалившись со змея. Олаф укоризненно покачал головой:

— Мы с бабушкой отпустили тебя учиться в Военную Академию Севера и были уверены, что внук постигает морское дело. А ты… — Олаф еще раз вздохнул. — И давно ты смылся из академии?

— Через месяц…

— После чего?

— После начала занятий.

— Та-а-ак. И где же ты шатался эти пять лет?

— Ну-у-у…

— Ладно, смотри скачки. Завтра поговорим.

Олаф достал трубку и стал набивать ее табаком.

Ширл высунулся из-за головы скрита:

— Рагнар, давай тоже покурим.

Викинг, словно змеей ужаленный, подпрыгнул на месте и впился глазами в дракончика:

— Ты что? Я НЕ КУРЮ.

Ширл сглотнул:

— Да? Какой молодец… я тоже… бросаю.

Олаф сделал вид, что ничего не слышал, и только усмехнулся в бороду.

На дорожках тем временем Незнакомец поравнялся с Андремидисом и, улучив момент, пнул его ногой в бок. Андремидис выхватил двуручный меч и занес его, целя противнику в голову. Публика была в восторге. Зрители выкрикивали имена наездников и бросали на дорожки пустые кружки. Одна из них угодила в голову Хло Пирису, державшему в руках уже натянутый лук. От удара тетива выскользнула из пальцев, и стрела, сорвавшись, унеслась в небо, а Хло, потеряв равновесие, опрокинулся на спину и кубарем слетел с лошади. Незнакомец свесился на стременах головой вниз и, почти не снижая скорости бега, подхватил с земли хлыст, потерянный два круга назад. Арена содрогалась от криков и топота зрителей.

— А сеня будут ище заезды? — Ширл завернулся в крылья от вечернего ветерка.

— Нет. На сегодня все. Вчера был заезд и завтра еще один, а потом решающая скачка за главный приз, — ответил Олаф.

— А какой он? Главный?

— Тысяча монет.

— Золотых?

— Ну а каких еще?

— Вот это да! Мне бы стока денег. — Дракончик мечтательно закатил глаза.

Три следующих круга не выявили победителя. Андремидис и Незнакомец довольно активно пихались, однако оба оставались в седле. Император постоянно уходил от прямых столкновений, юлил и выжидал момент для атаки. Черный всадник, напротив, старался схватиться в открытую, но проигрывал в скорости и заметно злился.

Рагнар взял кувшин с пивом, но тот вывернулся и с грохотом упал на пол. Ширлу это показалось неимоверно забавным.

— Так, — Олаф укоризненно посмотрел на обоих, — кому-то пора спать.

— Надо закругляться: завтра тяжелый день, — согласился Стью и высунулся из окна ложи: — Эй, Сладенький!

Андремидиса свело конвульсией. Он непроизвольно оглянулся, на мгновение ослабив внимание. Незнакомец тут же ухватил поводья императорского жеребца, подтянул его к себе и со всей силы въехал кулаком под открытое забрало императорского шлема. Андремидис обмяк и начал сползать с седла. Черный всадник, не выпуская поводья, остановил обоих скакунов, придерживая противника за плащ, и только потом позволил ему бухнуться в пыль. Зрители оценили благородство победителя, одарив его шквалом аплодисментов. Незнакомец шагом пересек ленточку финиша и приветственно вскинул руку.

— Молодец, — одобрил Олаф то ли скрита, то ли Черного всадника. — Пойдем.

Рагнар немного посопротивлялся, однако в конце концов послушно взял дракончика на руки и поплелся за дедом. Ширл пытался петь, пока викинг не зажал ему пасть рукой.

Идти пришлось недалеко, домик оказался чистый и уютный. Олаф уложил гостей и вышел на крыльцо выкурить трубку. Почти мгновенно за его спиной раздались храп внука и невнятное бормотание Ширла: оба устроились на одной двуспальной кровати. Стью, как и подобает змею, свернулся на полу, на половичке. Все трое уснули одновременно.

Стоя под мириадами звезд, старик думал о странных временах, вновь пришедших в эти земли. Опытный воин чувствовал нависшую беду и знал ее приблизительные размеры. Красная звезда была уже отчетливо видна среди своих бледных соседок. В голове всплывали слова старинной легенды:

«В сумраке отыщет Выбранный дверь между Светом и Тьмой. Алое Око будет сиять, и лишь тот, кто не знает себя, спасет потерявшего Веру, и вместе они сойдутся в Центре Миров со Стеной Зла. Кто-то сгорит, кто-то уйдет, кто-то отыщет тропинку к Разуму. И станет над Миром Свет или Тьма».