"Робин Мур, Милт Мэчлин. Человек семьи " - читать интересную книгу автора

квартире и тайно управлявший политикой в городе. Именно Калхерн финансировал
крупное похищение драгоценностей, совершенное Стерлингом Хейденом. Когда
раненый Хейден, как сумасшедший, гнавшийся по дорогам Мэриленда, наконец
пересек поля Кентукки, возвратившись к своим лошадям, Пат ощутил незнакомую
боль в сердце, ностальгию по местам, в которых никогда не был. Кадры
заставили его вспомнить о полузабытых путешествиях с матерью в Джерси и то
время, когда он не знал, что такое Маленькая Италия или Ист-сайд в
Нью-Йорке. Каким-то образом все это соединилось с чувствами, которые он
испытывал теперь в далеком от него Бронксе.
Позже они съездили к Краму выпить содовой. Там было полно ирландской и
еврейской молодежи, а также много итальянцев. Их было легко различать по
стилю одежды, по тому, как они разговаривали и смеялись. Никто из них не
казался бедным.
Около одиннадцати Китти отвезла их, оставив Конни у ворот дома в
Ривердейле. Пат хотел проводить ее до дверей, но она сказала, что будет
лучше, если он этого не сделает. У машины она подняла к нему лицо, как бы
ожидая поцелуя, и он коснулся ее губ своими. К его удивлению, она взяла его
голову в обе руки и прижалась к нему ртом с такой страстью, которая
буквально потрясла его. Когда он повернулся, чтобы уйти, Конни сказала:
- Позвони мне на днях.
И Пат понял, что это ознаменовало начало чего-то значительного.
Китти жила на Валентайн-авеню, недалеко от кинотеатра, в котором они
смотрели фильм. Ее фамилия была Муллали, а квартал, в котором она жила, был
маленьким островком в большом еврейском районе. Китти искусно припарковала
машину перед своим двухэтажным домом. Пат поблагодарил ее.
Дойл решил зайти к Китти, но попросил Пата подождать его, так как
собирался сейчас же вернуться и пройти с ним до Конкурса.
Дойл жил к западу от Конкурса, на Морис-авеню, неподалеку от Китти, и
они прошли в этом направлении вместе, пока не оказались там, где Пат мог
сесть в поезд экспресс-линии метро на Манхэттен. Дойл сообщил Пату, что у
него есть квартирка в роскошном месте, на Семнадцатой, в верхней части
Ист-сайда в Манхэттене, но живет он в доме родителей.
- У тебя, наверное, есть хорошая "рука", - сказал Пат, - раз ты получил
направление в этот район - один из самых лучших в городе.
- Да, - объяснил Дойл, - большая часть моей семьи служит в полиции.
Отец - сержант в восемь - два в Западном Бронксе, и все мои дяди -
полицейские. Думаю, что такие связи никому бы не повредили.
- Это привилегированное общество ирландцев, не так ли? - спросил Пат.
- Ну что ж, я должен признать, что это влиятельная сила, но ведь я не
полностью ирландец. Мать была итальянкой, она умерла сразу после того, как я
родился.
- Ты совсем не похож на итальянца, - возразил Пат. - Держу пари, в
департаменте ты не очень-то распространяешься о своем происхождении.
Казалось, Дойл смутился:
- Наверное, это правда. Большинство парней не сомневается, что я
чистокровный ирландец.
Дойл предложил Пату зайти с ним в пивной бар перед тем, как начать
долгое путешествие обратно в центр города. В баре они делились опытом,
приобретенным за время обучения в академии и за первые месяцы службы в
департаменте. Дойл поступил в академию на полгода раньше Пата. Он уже