"Петр Александрович Муравьев. Полюс Лорда " - читать интересную книгу автора

решительным.
Слов нет, сейчас я таким не выглядел. Я стоял, расставив ноги,
покачиваясь как на волне и бессмысленно уставясь вперед. Подозреваю, что и
лицо мое не отражало глубоких мыслей.
Фред заметил мое смятение и, довольный, сказал:
- King-size красотка, не правда?
Болван! Что он понимал в красоте, и очень мне понадобились его
комментарии! Я продолжал стоять неподвижно, торопясь прийти в себя,
освоиться с чем-то новым, важным. Но это было не так просто, да и мешало
присутствие постороннего человека.
- Кажется... ваш телефон! - сказал я.
Он был доверчив, Фред, он никогда не замечал, когда его разыгрывают;
вот и сейчас он выпучил глаза и с видом потревоженной курицы кинулся за
дверь.
А я вернулся к столу... Но постойте, Бог с ним, со столом! Прежде чем
окончательно решите, что имеете дело с болтуном, я должен объясниться. Я
буду краток.
Дорис поступила к нам в фирму - на какой-то административный пост -
месяца два тому назад. Впервые я встретил ее в лифте. Я, помнится, вошел
первым; двери стали закрываться, когда я услышал спешащие женские шаги. Я
придержал дверь и в тот же момент увидел ее. Нет, давно я не встречал
девушки такой красоты. Я не художник и затрудняюсь при описании женского
лица, а ее лицо и совсем мне не дается; встречаю ее с тех пор не раз, сижу
с ней, говорю и... не могу себе чего-то уяснить, будто каждый раз вижу ее
впервые.
Я уже упомянул, что я коротыш, во мне нет и пяти с половиной футов, а
в ней... в ней было шесть футов семь с половиной инчей. Да, не улыбайтесь,
с половиной, уж я-то знаю, глаз у меня наметанный, ведь я постоянно этим
занят, все примеряюсь, насколько ниже того-то или той-то. Такая привычка,
думаю, свойственна всем нам, малорослым.
А теперь о главном: всю свою сознательную жизнь я обожал высоких
женщин. И не просто высоких, а очень высоких. Я, конечно, сознавал
вздорность моих претензий, но ничего не мог поделать со своей страстью.
Когда встречал на улице высокую красавицу, я незаметно поворачивал и долго
следовал за ней восхищенный.
Вот почему, когда я впервые встретил Дорис, я растерялся. В один миг
меня покинуло все, что могло бы прийти на выручку: и мое умение владеть
собой, и мое желчное остроумие, и та актерская напористость, какой я обычно
прикрываю свою неуверенность. Я стоял и молчал.
Когда лифт проскочил мой 6-й этаж, я вспомнил, что не надавил на
нужную кнопку; я рванулся к двери и, увидев светящийся номер 38, надавил на
40. При этом я, кажется, страшно смутился и даже пробормотал:
- Чуть не забыл! - Все это совершенно напрасно, потому что спутница
моя не обращала на меня ни малейшего внимания. Только когда лифт
остановился на 38-м этаже, она воспроизвела в уголках губ подобие улыбки и,
не взглянув на меня, вышла.
Так и началось, с того самого дня.
Поначалу я встречал ее редко. Работала Дорис в другом отделе, и
обеденные часы у нас не совпадали.
И все же случилось раз, что я застал ее в кафетерии. Она сидела одна,