"Екатерина Мурашова. Радж " - читать интересную книгу автора

никогда в своей жизни. С трудом сдерживая тошноту, я подняла глаза... и
узрела Раджа. Он лежал на вершине жуткой пирамиды, как Акела на Скале
совета, и сонно улыбался. С розового языка стекала мутная слюна. Есть он уже
явно не мог. Между его лап, как символ силы и власти, лежал синий скользкий
мосол размером с мою голову. Выражение Раджиной морды не оставляло простора
для толкований. Он был уверен, что попал в рай.
- Радж! - отчаянно крикнула я. - Пойдем отсюда сейчас же! Надо ехать!
Поминутно опасаясь за свой желудок, я с ужасом думала о том, что Радж
может отказаться уходить из своего собачьего Эдема. Тогда мне придется лезть
на эту кошмарную кучу гнилых костей и тащить его за ошейник...
Я опасалась напрасно. Увидев и узнав меня, Радж поднялся и,
оскальзываясь, с трудом удерживаясь на лапах, спустился с пирамиды мясных
отбросов. Его обычно втянутое брюхо было ощутимо округлым. На морде
появилось выражение покорности судьбе. Мы уходили, не касаясь друг друга,
ибо от пса ужасно воняло, а на шкуре застывала слизь самого мерзкого вида.
Слов и комментариев у меня тоже не было. И только когда мы уже отошли к
повороту в кусты, Радж оглянулся и в последний раз взглянул на закрывающиеся
райские врата. Во взгляде его, как и приличествует каждому верующему
существу, удостоенному созерцания высших миров, были восторг и смирение. Он,
несомненно, понимал, что в земном раю нельзя пребывать постоянно...


ИСТОРИЯ О СОБАЧЬЕЙ ЛОГИКЕ

Говорят, что люди отличаются от животных наличием логического мышления.
Не знаю, не знаю... Может быть, все дело лишь в уровне развития этого самого
мышления...
Многие домашние собаки любят при случае вываляться в дерьме или даже в
полуразложившихся трупах. Биологический смысл этой малосимпатичной на
человеческий взгляд привычки вполне понятен. Все псовые - хищники, то есть в
норме хищниками и пахнут. А у их потенциальных жертв, как правило, весьма
тонкое обоняние. Стало быть, вымазавшись дерьмом или уж вовсе трупом, собаки
попросту маскируют собственный "хищный" запах, повышая шансы на удачную
охоту.
Радж не был исключением из описанных правил. Из всех видов доступной
ему маскировки он предпочитал коровий навоз.
Однажды в байдарочном походе мы встали на стоянку на краю красивого,
наполовину скошенного луга, посреди которого росла пушистая, нарядная ель.
Рядом с елью стоял опрятный стог свежего сена.
Весь вечер мы наслаждались красивым видом и ярким закатом, отражавшимся
в реке. Естественно, никто из нас и думать не думал о коровах, которые,
несомненно, присутствовали в сей пасторальной местности и паслись где-то
неподалеку.
Однако наутро, прямо накануне отплытия, нам пришлось вспомнить об
оборотной стороне любой пасторальности. К отходу байдарок Радж, как всегда,
находился в состоянии полной готовности и в волнении (а вдруг забудут?)
бегал по берегу. Уже постелив чехол от байдарки на дно отсека, в котором
всегда плыл Радж, и собираясь отдать команду "прыгай на место", я вдруг
учуяла подозрительный запах. Подозвав пса к себе, я осмотрела его... О ужас!
Воспользовавшись благоприятным случаем, Радж "замаскировался" по полной