"Екатерина Мурашова. Радж " - читать интересную книгу автора

полыньи во льду, становился поперек тропы и противился дальнейшему
продвижению группы. Когда мы сумели разгадать эту его особенность, то,
разумеется, стали ее использовать.
Всю свою жизнь Радж оставался лидером по натуре. Честно сказать, мне
даже не приходило в голову как-то специально дрессировать его. С ним можно
было просто разговаривать. К концу жизни у Раджа был словарный запас из пары
сотен слов, и он понимал несложные фразы, имеющие к нему непосредственное
отношение. Например, такую: "Ты хочешь есть, но я сейчас занята. Иди к Дине
и попроси ее сходить в кухню и посмотреть, не остыла ли твоя каша. Если она
остыла, ты ее получишь". Во многих случаях я воспринимала своего пса как
равную мне по силе личность. Когда муж уезжал в командировки, Радж
самовольно принимал на себя командование нашей "семейной стаей" и начинал
"строить" меня, дочь и сына. Лидером он был строгим, но справедливым.
Терпеть не мог ссор и истерик, пресекал их быстро и жестко. В нестандартных
обстоятельствах часто принимал самостоятельные и оригинальные решения. От
такой необычной для крупной городской собаки свободы самовыражения с ним
происходило довольно много забавных историй...


ИСТОРИЯ О СОБАЧЬЕМ РАЕ

Всю молодость мы с друзьями ходили в байдарочные походы. Разумеется,
Радж тоже ходил с нами. Воду он не любил и никогда по своей воле не плавал.
Однако, привыкнув к байдарке, спокойно спал на дне в специальном отсеке.
Однажды мы приехали в город Любань и стали собирать байдарки на берегу
реки Тигоды. Радж сначала крутился рядом, присматриваясь, нельзя ли под
шумок утащить что-нибудь съедобное, а потом куда-то убежал. Он любил
обследовать незнакомые деревни и по опыту прекрасно знал, сколько нужно
времени, чтобы распаковать, собрать и снарядить байдарки. К отплытию группы
Радж обычно возвращался и занимал свое место в среднем отсеке нашего
суденышка, между дочерью и мужем, который сидел на руле.
Однако в этот раз, хотя байдарки были уже собраны, а вещи упакованы в
гермопакеты и разложены по местам, Радж не появился. Дочка с криками:
"Раджуля, ты где?" - побежала направо по берегу, двое мужчин отправились в
городок к ближайшему магазину, на задворках которого Радж мог промышлять
съестное в помойке или выпрашивать закуску у местных алкоголиков. Я
двинулась налево, вдоль серого бетонного забора самого сумрачного вида.
Вскоре к неприятному виду забора прибавился еще и ужасный запах. Пахло
чем-то тухлым, гнилым, тошнотворным... над тропинкой с низким жужжанием
реяли огромные, жирные мухи, радужно переливавшиеся на солнце...
Стараясь не дышать, понимая, что почти невыносимый для меня запах для
бывшего бродяги, наоборот, необыкновенно привлекателен, я, морщась от
отвращения, продвигалась вперед. Внезапно прибрежные кусты раздвинулись... и
я увидела...
За мрачным забором, несомненно, располагался местный мясокомбинат. А на
небольшой полянке была насыпана пирамида из коровьих мослов, костей,
внутренностей и прочего субстрата самого устрашающего вида, цвета и запаха.
Высота кучи раза в два превышала мой рост, в основании насчитывала метров
тридцать квадратных и ярко освещалась летним безжалостным солнцем. Жужжание
мух сливалось в ровный низкочастотный гул. Ничего подобного я не видела