"Рю Мураками. 69 " - читать интересную книгу автора

Мать Адама глубоко вздохнула и покачала головой. Некоторое время она
молчала. Я испугался, не натворил ли он каких-нибудь глупостей. Именно
такие спокойные, уравновешенные, как он, в критические минуты проявляют
слабость. Не говорите только мне, что он, скрепив волосы резинкой, сидит в
юката, украшенном цветочками, за органом и бодро наигрывает "Мадам
Баттерфляй"...
- По правде сказать, я впервые видела Тадаси таким, как сегодня.
Значит, он и в самом деле сидит ночью и воет на луну, выплывающую
из-за отрогов гор...
- Из всех моих детей Тадаси больше всего был похож на меня. Он всегда
был примерным, послушным ребенком. Правда, иногда я немного беспокоилась,
что он слишком холодный, ни на что не реагирует.
Я хотел возразить ей, что это не так, что я видел, как он готов был
заплакать от "Завтрашнего Джо" или как он сглатывал слюну, листая журналы
"Девочки в трусиках", но удержался.
- А сейчас он так грубо отзывается о своих учителях... В чем дело?
Даже от меня Тадаси сильно отдалился.
Я хотел сказать ей, что было бы странным для старшеклассника не
отдалиться от своей матери, но передумал, увидев, что на глаза у нее
навернулись слезы.
- До того как его приговорили к домашнему аресту, он часто говорил о
вас, о своем друге Кэне. Поэтому я надеялась немного поговорить с вами о
нем. Что вы думаете обо всем этом?
- О чем именно?
- Прежде всего, скажем, о вступительных экзаменах в университет.
- Для меня это не имеет особого значения. В нынешней Японии
образование предназначено не готовить членов общества, а производить из них
отбор в качестве инструментов на потребу капиталу и государству.
Я и дальше продолжал нести что-то в этом роде. Всеобщий союз борьбы,
марксизм, уроки Движения против "Договора безопасности" в 1960-м,
абсурдистские романы Камю, самоубийства и свободный секс, нацизм, Сталин,
императорская система и религия, призыв студентов в армию, "Beatles",
нигилизм, тупость и безразличие старика из ближайшей парикмахерской.
- Боюсь, что я почти ничего из этого не понимаю...
Я чуть не сказал ей: "Это правда, я и сам до конца этого не понимаю".
Вместо этого я заявил, что не следует стыдиться конфликта поколений. Я уже
давно не говорил так долго, и в горле у меня запершило. В беседах с
Мацунага достаточно было натянуто улыбаться. Разговаривать с родителями
напрямую было невозможно. Они все проглатывали, но все же оставалась
проблема диалекта. Например, когда мы говорили о "Чуме" Камю на диалекте,
разговор приобретал шутливую окраску. "Чума является чем-то вроде заразной
хворобы", хотя на самом деле это метафора для обозначения фашизма или
КОММУНИЗМА, своего рода символ... Если ты обычно говоришь на диалекте, то
всякий сразу поймет, что эти слова где-то подхвачены. Впрочем, беседовать с
матушкой друга мне было забавно. Она никогда не меняла мне подгузников, не
шлепала меня, пока я не начинал плакать, за то, что я подрался с младшей
сестрой, не носила меня на спине до тех пор, пока у нее не начали
искривляться ноги. В целом, это была приятная болтовня.
- Знаете, я немного вас понимаю. В годы войны я служила на вершине
Юмихара в зенитном батальоне и видела солдат, которые погибли при налетах.