"Рю Мураками. 69 " - читать интересную книгу автора

завел с ними разговор об Элдридже Кливере, Даниэле Кон-Бендите и Франце
Фаноне. Я указал им на сходство строя, описанного в трактате Макиавелли
"Государь" и императорской системы в послевоенной Японии, выразил сомнение
по поводу того, что Че Геваре удалось претворить в жизнь идеи анархизма.
Разумеется, я лгал, похрустывая крекерами, наигрывая на гитаре "April Come
She Will" Саймона и Гарфанкела, объясняя, что хранить девственность вредно
для здоровья старшеклассниц и что все преподаватели Северной школы
потрясаются тупости Отаки и Нарасима. Однако эти две фабричные девчонки,
видимо, были любовницами Отаки и Нарасима, подтверждением чему были
разобранный футон, подушки и бумажные салфетки. Поговаривали, что Отаки и
Нарасима завлекали в свою организацию обещаниями секса и устраивали там
оргии. Значит, это правда. Оба они были грязными типами. Мне было настолько
досадно, что они не относятся к вопросу борьбы более серьезно, что я готов
был расплакаться.
Пока я разъяснял фабричным девчонкам, что если полить воду на
спаривающихся собак, то они разъединятся, а те продолжали хихикать,
появилось десять человек с Нарусима и Отаки во главе. Среди них был студент
университета в шлеме. Кроме того, были педерастического вида Фусэ и Мияти
из дискуссионного клуба, Мидзогути, которого едва не выгнали из школы за
то, что он сбил кого-то на велосипеде, и еще трое учащихся второго класса,
включая владельца восьмимиллиметровой камеры Масугаки.
При виде меня на лицах Нарасима и Отаки появились неприятные ухмылки.
Во втором классе мы учились вместе. Оба они были отстающими. Когда я,
впрочем, не очень понимая смысл, пытался одолеть "Империализм как высшая
стадия капитализма", они даже имени Ленина не знали. Оба были тупицами и
только начинали осознавать, что оказываются в ряду заурядностей. Вступив в
Объединенный фронт борьбы, они переменились, поняв, что даже
посредственности могут стать звездами. Я с презрением смотрел на них, когда
они начали распространять в школе листовки с призывами Студенческо-рабочего
движения университета Нагасаки. Я считал их намного ниже себя. Но,
используя футоны, подушки и бумажные салфетки, они смогли привлечь к себе
таких же тупых, как они сами, и теперь почувствовали уверенность в себе.
- Что это значит? Ядзаки? Подумать только! - воскликнул Нарасима.
- Решил вступить в наши ряды? - спросил Отаки.
Когда он еще только создавал организацию и приглашал меня, я
отказался. Я сказал тогда, что еще не созрел и занимаюсь внутренними
поисками, но это была ложь. Мне не хотелось, чтобы меня выперли из школы за
занятия подобной деятельностью, а кроме того, считал, что производство
фильмов быстрее приведет меня к разбросанным футонам, подушкам и бумажным
салфеткам. Но сейчас говорить об этом было неуместно. Причиной тому - Мацуи
Ка-дзуко. Моему олененку Бемби нравились мужчины, которые ведут борьбу.
- Да, хочу вступить, - сказал я.
Отаки и Нарасима вначале удивились, а потом обрадовались и пожали мне
руку. Они представили меня парню в шлеме со словами, что я блестящий
теоретик и еще в школе читал труды Маркса и Ленина. Парень в шлеме сказал,
что одной теории недостаточно, и посмотрел на меня. Вид у него был довольно
дебильный. Но я имел дело с девятью, и мне нужно было срочно взять ситуацию
ПОД КОНТРОЛЬ.
- Хорошо, Отаки, - сказал я, - расскажи, каковы твои планы борьбы.
Отаки и Нарасима растерянно переглянулись. В их головах не было