"Харуки Мураками. TV-люди" - читать интересную книгу автора

телевизор. Тот самый, который открыл дверь и первым вошел в квартиру.
Который не нес телевизор. В их лицах нет никаких особенных примет, и
отличить одного от другого - задача не из простых, поэтому я не могу сказать
с определенной точностью, однако восемь, а то и девять к десяти за то, что я
прав. Так же как и вчера, он был одет в синий плащ. В руках ничего не было.
Он просто шел вниз по лестнице. А я шел вверх по лестнице. Не люблю я ездить
на лифте. Поэтому иду всегда пешком - и поднимаюсь и спускаюсь по лестнице.
Это не такое плевое дело, поскольку мой офис на девятом этаже. А особенно
когда чтото срочное, весь потом покрываешься. Но по мне, лучше уж вымокнуть
от пота, чем сесть в лифт. Из-за этого все надо мной подшучивают. Ведь у
меня нет ни телевизора, ни видеомагнитофона, и я не пользуюсь лифтом, они
считают меня чудаком. А может, считают, что я в определенном смысле еще не
дошел до этого этапа развития. Странная точка зрения. Мне не особенно
понятно, почему они так думают.
Но, как бы то ни было, в тот момент я, как обычно, поднимался по
лестнице пешком. Шел по лестнице один. Лестницей почти никто не пользуется.
И вот на лестнице между четвертым и пятым этажами мимо меня прошел один из
телелюдей. Это было так неожиданно, что я не знал, что мне делать. Может,
окликнуть его.
Но я так ничего и не смог сказать. В тот момент не мог придумать, что
сказать, да и такая ситуация, что окликнуть одного из телелюдей оказалось
сложно. Он деловито спускался по лестнице. В определенном темпе, размеренно
и точно он чеканил шаг. И, так же как и вчера, совершенно не обращал
внимания на мое присутствие. Казалось, что я ему и на глаза-то не попадаюсь.
Не зная, что и делать, я прошел мимо. А в тот момент, когда проходил,
почувствовал на мгновение, будто тяжесть окружающего меня воздуха
изменилась.
В тот день с самого утра было собрание. Довольно важное собрание,
посвященное стратегии продаж нового товара. Несколько человек выступили с
докладами. На доске выстроились цифры, на компьютерных мониторах отражались
графики. Шла бурная дискуссия. Я тоже в ней участвовал, однако моя роль на
этом собрании была не такой уж и важной. Непосредственного отношения к
проекту я не имел. Поэтому на протяжении всего собрания я думал. И все же
один раз высказался. Ничего особенного я не сказал. Просто здравое мнение
наблюдателя. Как там ни крути, не мог же я вообще ничего не говорить. Я не
особенно рьяно отношусь к работе, однако, раз уж я здесь получаю зарплату,
чувствую определенную ответственность. Я просто подытожил все высказанные до
того мнения, упорядочил их и еще пошутил, чтобы разрядить обстановку. Просто
чувствовал угрызения совести за то, что все это время только и думал о
телелюдях. Несколько человек рассмеялись. Высказавшись, я сделал вид, что
изучаю материалы, и опять стал думать о телелюдях. Откуда мне знать, какое
дать название новой микроволновой печке. В моей голове не было ничего, кроме
телелюдей. Я все время думал о них. Какой смысл был в том телевизоре? Почему
телелюди специально принесли его в мою комнату? Почему жена не сказала
ничего о появлении телевизора? Почему телелюди пробрались в мою фирму?
А собрание все не заканчивалось. В двенадцать сделали короткий перерыв
на обед.
Чтобы обедать где-то на стороне, времени было в обрез, поэтому всем
раздали бутерброды и кофе. В конференц-зале было накурено, так что я взял
еду с собой и съел на своем рабочем месте. Когда я ел, ко мне подошел