"Харуки Мураками. Повторный налет на булочную" - читать интересную книгу автора

надеваем маски. Понял?

- Понять-то понял, но...

- Ты приставляешь ружьё к работнику и требуешь, чтобы все
собрались в одном месте, да поживее. Остальное я беру на себя!

- Однако...

- Как думаешь, сколько нужно гамбургеров? - спросила она. - Штук
тридцать хватит?

- Наверно, - сказал я и со вздохом взял ружьё, пробуя снять с
него одеяло. Ружьё оказалось тяжёлым, как мешок с песком, и чёрным,
под стать ночной тьме.

- Думаешь, стоит? - вопрос был адресован наполовину ей,
наполовину - самому себе.

- Стоит!


"Добро пожаловать в "Макдональдс"! - сказала с улыбочкой "а-ля
Макдональдс" девушка в фирменной панаме за прилавком. А я-то думал,
девушки не работают в "Макдональдсе" по ночам, и на мгновение
замешкался, но тут же очнулся и махом натянул лыжную маску.

Девушка за стойкой с обалдевшим выражением лица следила, как мы
спешно натягиваем на лица лыжные маски.

Ни в одной из "Инструкций по обслуживанию клиентов" не значилось,
как поступать в таких ситуациях. Она было собралась продолжить фразу
после приветствия, но оцепенела, не в силах произнести ни звука. И
лишь её профессиональная улыбка едва зацепилась за уголки губ, подобно
молодому месяцу в лучах зори.

Я как можно резче сорвал одеяло и направил ружьё в сторону мест
для клиентов, однако, всех клиентов-то была одна с виду студенческая
парочка, да и те крепко спали, улёгшись ничком на пластиковый стол. На
столе чинно разместились в ряд две головы и два стакана из-под
клубничного коктейля. Их мертвецкий сон не мог послужить для нас
помехой. Тогда я перевёл дуло ружья на прилавок.

Работников было трое: девушка за прилавком, двадцатипятилетний
или чуть более того управляющий с нездоровым яйцеобразным лицом и
подрабатывающий на кухне студент, похожий на лишённую всяческого
выражения тонкую тень. Все трое сгрудились перед кассой и внимательно
следили за взятым на изготовку ружьём. Так туристы смотрят на колодцы
инков. Никто из них и не подумал звать на помощь или бросаться на меня
с кулаками. Ружьё оказалось жутко тяжёлым, и я опустил его поверх