"Харуки Мураками. Все божьи дети могут танцевать" - читать интересную книгу автора

- Это была, - заговорила Симао тихим голосом, - твоя натура. Ты, сам
того не зная, привез ее сюда и передал в руки Кэйко Сасаки. Обратно ее уже
не вернешь.
Комура приподнялся и посмотрел девушке в лицо. Маленький носик и
родинки на ухе. В глубочайшей тишине отчетливо слышалось биение сердца. Он
повернулся и почувствовал, как скрипнули кости. Комура поймал себя на том,
что едва сдерживает какой-то порыв к нечеловеческой жестокости.
- Это... шутка, - поймав взгляд Комуры, сказала Симао. - Просто на ум
взбрело и я ляпнула. Плохая шутка. Не берите в голову, я не хотела обидеть.
Комура успокоился, обвел глазами комнату. И снова зарылся в подушку.
Прикрыл глаза, глубоко вздохнул. Просторы кровати окружали его, будто ночное
море. Слышались стоны леденящего ветра. Частые удары сердца отдавались в
костях.
- Ну как, хоть немного чувствуешь, что ты уже далеко?
- Кажется, что очень далеко, - признался Комура. Симао пальцем выводила
на его груди замысловатые узоры - словно колдовала.
- И это - всего лишь начало...

Пейзаж с утюгом

Телефон зазвонил около полуночи. Дзюнко смотрела телевизор. Кэйсукэ в
своем углу нахлобучил наушники и, прикрыв глаза, покачивая головой, играл на
электрогитаре - видимо, пассажи оттачивал, так быстро бегали по струнам его
пальцы. Звонка он не слышал. Трубку взяла Дзюнко.
- Уже спала? - как обычно, полушепотом проговорил Миякэ.
- Нормально, еще не ложились, - ответила Дзюнко.
- Я сейчас на берегу. Много бревен прибило. Получится что надо.
Придешь?
- Хорошо, - ответила Дзюнко. - Только переоденусь и буду минут через
десять.
Дзюнко натянула колготки, надела потертые джинсы, свитер с высоким
воротом, сунула в карман пальто сигареты, за ними - кошелек, спички и
брелок. Затем слегка толкнула ногой в спину Кэйсукэ. Тот испугался и
поспешно стянул наушники.
- Пойду на берег жечь костер.
- Опять с этим Миякэ? - нахмурился Кэйсукэ. - Шуточки у тебя. На дворе
февраль. Уже полночь. А она - на берег... костер...
- Я тебя насильно не тащу. Пойду сама.
Кэйсукэ вздохнул:
- Ладно, я с тобой. Подожди, я мигом.
Он выключил усилитель, натянул поверх пижамы брюки, надел свитер и
задернул под самое горло замок куртки. Дзюнко повязала шарф и нахлобучила на
голову шерстяную шапочку.
- Что ты нашла в этих кострах? Что в них интересного? - бормотал
Кэйсукэ по дороге на взморье. Ночь стояла морозная, но без ветра. Откроешь
рот и выдыхаешь заледеневшие слова.
- А что интересного в "Перл Джеме"? Сплошная какофония, - ответила
Дзюнко.
- У "Перл Джема" миллионов десять поклонников во всем мире...
- А поклонники костров живут на свете уже пятьдесят тысяч лет.