"Валентина Михайловна Мухина-Петринская. На Вечном Пороге" - читать интересную книгу автора

тревожится и страдает и сомневается во мне.
Неужели это было лишь вчера, когда я узнал? Не собирался я судить
своего отца. Мне стало неприятно, что он мог так подумать обо мне.
Неизвестно, что ему сказал Зиновий Гусач...
Еще раз напившись ледяной, очень вкусной воды, я вскарабкался вверх и
снова зашагал по бесконечной дороге. Солнце поднималось все выше, уже
изрядно припекало. Я обрадовался, когда подул ветер. Я снял пиджак, засучил
рукава сорочки. Фуражки не оказалось. Стал припоминать, куда ее дел, но так
и не вспомнил.
Далеко впереди показался грузовик. За всю ночь ни один автомобиль не
перегнал меня. И ни одного поселка! До чего же безлюдный край! Я смотрел на
приближающуюся машину и пожалел, что не попутная. Очень устал я и шел
медленнее и медленнее. Машина скрылась, показалась вновь... Грузовик
остановился. Из него вышел Гусач.
- Подвезти, что ли? - спросил он грубовато. В кузове никого не было.
Зиновий отвез пассажиров и - вместо отдыха - поехал за мной.
- Спасибо! - сказал я и с чувством не то благодарности, не то вины сел
в кабину.

3

- Он ушел на работу! - сказал Зиновий, складывая мои вещи у дверей, и,
пошарив где-то под крыльцом, достал ключ.
- Специально для меня оставляет. Иногда прихожу сюда днем поспать,
после рейса. Беспокойно в общежитии.
- Чего же не перебрался совсем?
- А я жил у Михаила Харитоновича, но, когда получили твою телеграмму,
перебрался к ребятам.
- Если только из-за меня, переезжай назад.
- Начальник обещал комнату... как раз достраивают дом. Отперев дверь,
Зиновий кивнул мне головой и пошел к машине.
Я смотрел ему вслед. Почему-то мне захотелось, чтоб он обернулся.
Хорошая у него улыбка. Он обернулся, помахал рукой и уехал. А он красивый
парень, подумал я. Никакой не смазливый, не картинный, у него же прекрасное
лицо. Какая-нибудь хорошая девушка его полюбит, и навсегда.
Я забыл спросить у Зиновия, скажет ли он отцу или мне самому его
искать. Решил ждать дома.
Дом был бревенчатый, с большими окнами. Отец сам строил его - он же был
плотником.
Дом стоял на высоком обрывистом берегу Ыйдыги, в полукилометре от
поселка. Просторный двор обступили старые лиственницы, обросшие серым мохом.
Прежде чем войти, я остановился посмотреть на гидрострой. С
возвышенности был хорошо виден огромный котлован. В нем, как муравьи,
копошились сотни людей. Уже явственно проступал остов будущей водосливной
плотины - гигантской решетчатой опалубки, ее делали плотники! На обнаженном
дне реки четко выделялись могучие бетонные блоки. Отчетливо доносился
скрежет экскаваторов, дробь пневматических молотов, шум машин. Но, все
перекрывая, шел откуда-то глухой, низкий гул, то нарастающий, то затихающий.
Я понял, что это был Вечный Порог!
Мне вдруг так захотелось работать, там, вместе со всеми в котловане, я