"Юрий Игнатьевич Мухин. Как уродуют историю твоей Родины" - читать интересную книгу автора

Я уже писал, что подлецом редко становится человек умный как в плане
общего развития, так и в плане освоения им его основной профессии. Умный и
карьеру сделает, и зарабатывать будет достаточно без подлости. А для кретина
подлость становится единственным способом карьерного роста. Из этого правила
следует вывод, что, да, можно подонку поручить гнусное дело, и он, к
примеру, ради генеральских погон или должности академика РАН согласится это
дело сделать, но гнусность эта должна быть проста и доступна пониманию
кретина. Если же гнусное дело является сложным по своему объему либо
разнообразию требуемых знаний, то подонок и стараться будет, а у него все
равно ничего не получится. Катынское дело, вернее, фальсификация Катынского
дела - это пример того, как подонки взялись за сложное дело и как они с ним
обкакались.
Кретинизм капээсэсовской части бригады Геббельса является безголовым и
безмозглым.
Под безголовостью надо понимать отсутствие у геббельсовцев
действительного руководителя фальсификации - того, кто держал бы все дело в
своей голове и давал соответствующие указания. Кто определял бы, какие
документы печатать, а какие нет, какое содержание должно быть у фабрикуемых
документов, что должны говорить "свидетели". Поживиться на фальсификации
Катынского дела соглашались многие подонки, но по-настоящему она не
интересует никого - всех интересуют только баксы или злотые. Уже только
из-за безголовости результаты многолетней фальсификации должны вызвать
подозрение и отвращение даже не у сильно умного читателя.
В самом деле. Академическая часть бригады Геббельса польско-российскими
силами сфальсифицировала мемуары посла Гжибовского, чтобы они выглядели
поубедительнее, а прокурорские геббельсовцы сообщают подлинный их текст.
Академические геббельсовцы брешут с польским акцентом, что Алексеева
отказалась от своих показаний 1943 г., а прокурорские геббельсовцы с тем же
польским акцентом сообщают, что она их подтвердила. С другой стороны,
прокурорские геббельсовцы брешут, что они в 1991 г. обнаружили под Харьковом
захоронения более 4 тысяч расстрелянных польских офицеров, а ксендз
Пешковский даже в 1995 г. беззаботно выбалтывает, что под Харьковом найдено
всего 169 черепов, но и из них только на 62 обнаружены пулевые ранения.
Дурдом!
В результате эти убогие геббельсовцы смотрят на меня как на
руководителя: я критикую и издеваюсь над их трудами по фальсификации
Катынского дела, а эти ублюдки стараются указанные мною просчеты исправить,
если это возможно, - обрадовались, сволочи, что нашелся хоть кто-то, кого
интересует это дело, а не доллары. Такой вот пример моего чуткого
руководства геббельсовцами. Воспроизведу часть своего текста из "Катынского
детектива", тем более, что цитируемый в нем документ нам впоследствии
пригодится.
Предварительно обсудим важный для нас момент, который следует понимать.
На любого лишенного свободы человека имеется "дело", оно заводится теми, кто
лишил его свободы. Без законных оснований лишение свободы незаконно, и эти
основания указываются в документах, которые вместе составляют "дело". Если
человека заключают в тюрьму следственные органы, то они заводят следственное
"дело", в документах которого человек идентифицируется, то есть
устанавливается, кто он, при необходимости прикладывается то, что помогает
его опознать - фотографии, анкета, отпечатки пальцев, - и документы, которые