"Борис Можаев. Рассказы" - читать интересную книгу автора

- Чего ж, понимаешь, не знакомитесь? Сколько дней живете, вместе не
собираетесь.
Я зачем-то стащил с себя накомарник, словно это была шляпа, и подал
руку.
- Нина, - коротко назвалась она и стала со мной говорить так свободно и
просто, словно мы были давно знакомы.
Я узнал, что она - аспирантка Ленинградского пединститута, с отделения
народов Севера, приехала сюда изучать нанайский и удэгейский фольклор, что
она здесь с мужем и что муж работает археологом в Академии наук.
- Идемте, я познакомлю вас.
Мы направились к обнесенной высокой изгородью из жердей
председательской избе, рядом с которой виднелся новенький сруб.
- Нам Тыхей Батович часто говорил про вас, - сказала Нина, поглядывая
на меня с любопытством. - Мы, признаться, ждали вас. Отчего же вы не
приходили?
Я ответил, что был занят, и спросил в свою очередь:
- Не скучаете здесь?
- Что вы! Среди этих милых доверчивых людей невозможно скучать. К тому
же я здесь не бездельничаю. И Стасик занят - он пишет диссертацию сразу
по-русски и на английском языке.
- А почему на английском? - невольно вырвалось у меня.
Она недоуменно пожала плечами и посмотрела на меня с таким выражением,
словно я спросил: "Почему дважды два - четыре?"
- Защищать будет на английском языке, - наконец ответила она, - так
весомее.
Мы остановились возле сруба под двускатной тесовой крышей. К чердачному
лазу была приставлена стремянка. Нина поднялась по стремянке и, заглядывая
на чердак, позвала:
- Стасик, ну-ка слезай!
Наверху долго шуршало сено, потом из чердачного лаза высунулись длинные
худые ноги, обтянутые синими спортивными рейтузами и с минуту осторожно
ощупывали стремянку, словно тот невидимый хотел идти не по стремянке, а по
натянутому канату. Наконец он спустился на землю. На нем оказалась, как и
говорил лесничий, ковбойка с коротенькими рукавами. Худой, но жилистый,
плоскогрудый, с тонким, по-птичьи заостренным носом, с редкими
прилизанными желтоватыми волосами, с выпирающими ключицами и широкими, но
острыми плечами, он чем-то напоминал вылинявшего на весенних болотах
журавля.
- Стасик, а я художника заловила, - похвасталась Нина, представляя
меня.
Он поздоровался с подчеркнутой любезностью, слегка наклоняясь, и
назвался:
- Станислав Полушкин, - и, немного помолчав, спросил: - В творческой
командировке?
Едва заметная улыбка тронула его тонкие, будто подтянутые губы. Не
понравилась мне эта улыбка, - в ней было что-то пренебрежительное, что-то
давно обусловленное, выражаемое фразой: "Знаем мы вашего брата". Я
ответил, что приехал сюда без определенного задания, приехал скорее
отдыхать, чем работать.
- А Стасик у меня совсем не отдыхает, - сказала Нина. - Просто беда.