"Борис Можаев. Саня" - читать интересную книгу автора

Борис Можаев.

Саня


-----------------------------------------------------------------------
В кн.: "Собрание сочинений в четырех томах. Том второй".
М., "Художественная литература", 1989.
OCR spellcheck by HarryFan, 5 July 2002
-----------------------------------------------------------------------



1


На станции третьего класса Касаткино запил начальник. Говорят, что во
время дежурства в его кабинете стрелочник играл на балалайке, а он плясал
"барыню", потом упал и тут же уснул прямо на полу. А когда пришел поезд,
его долго не могли разбудить, и поезд из-за этого задержался.
Начальник отделения железной дороги в срочном порядке послал в
Касаткино Александру Курилову, или попросту Саню, как ее звали сослуживцы.
Саня года три назад окончила техникум по эксплуатационному отделению и
приехала на Дальний Восток из Минской области. Девушка она была
исполнительная, в деле строгая, быстро дослужилась до дежурного по станции
и вот теперь получила неожиданное повышение.
- Построже там, Курилова. Народ, видать, разболтался, так что наведи
порядок, - наставлял ее начальник. - Ты у нас человек стойкий - комсорг,
тебе и карты в руки.
Саня решила надеть в дорогу форменную гимнастерку и фуражку с красным
верхом, чтобы официальнее было. В петлицы гимнастерки приколола по третьей
звездочке, как и полагается носить начальнику станции третьего класса.
Проходя мимо вокзального зеркала, она невольно посмотрела на свои
звездочки и почему-то вспомнила шутки дежурных милиционеров, которые все
приглашали ее переходить в милицию.
- Вид у тебя бравый и голос подходящий, - шутили они.
Наплевать в конце концов, что она смахивает на востроносого парнишку.
Вот только голос хрипловатый - это, конечно, скверно. Но голос изменить
нельзя, стало быть, и жалеть нечего.
К новому месту службы Саня ехала целый день. Как далеко это Касаткино!
С центральной магистрали, по которой ходят московские поезда, пришлось
пересесть на товарняк и еще ехать да ехать куда-то в сторону, к границе.
Саня устроилась на тормозной площадке заднего вагона, от приглашения
машиниста ехать на паровозе отказалась - шумно и жарко. Сидя на чемодане,
она все смотрела по сторонам. Куда ни глянешь - степь да степь,
одинаковая, побуревшая под долгим летним солнцем. Проплывали разбросанные
по степи, как стога, островерхие сопки, густо поросшие мелким дубнячком и
лещиной, словно подстриженные под гребешок. Издали они казались совсем
небольшими и вызывали странное желание погладить их по этой зеленой
шерстке. Станции здесь были маленькие, безлюдные, и кроме дежурных в таких