"Генри В.Мортон. От Рима до Сицилии (Прогулки по Южной Италии) " - читать интересную книгу автора

сцену, но обнаружили, что в церкви полно старушек в черных платьях и цветных
шарфах на головах. Все они сидели на скамейках. Но в 1913 году 0ни сидели на
полу. Об этом упомянула и Эстелла Канциани.
"В церкви они всегда сидят скрестив ноги, - писала 0на, - только вместо
того чтобы опираться на пол, балансируют на щиколотках, а локти держат на
коленях. В доме они обычно сидят точно так же. Стульями не пользуются".
Вскоре после отъезда английской пары в отеле состоялась свадьба или,
вернее, свадебный завтрак, который затянулся до вечера. Я надеялся, что
наконец-то увижу женщин Сканно в их знаменитых костюмах, но, кроме одной
маленькой старушки, все пришли в современной одежде. Невеста, девушка
мощного сложения, чья фея, должно быть, отлучилась, когда новорожденной надо
было вручить в подарок красоту, с трудом втиснулась в белое свадебное
платье. На женихе, мужчине зрелых лет, - мне сказали, что он чиновник, - был
взятый напрокат костюм-визитка. Дама в старинном костюме, казалось, забрела
сюда из элегантного и праздного века. Голову, поверх кружевного белого
чепца, украшала остроконечная шляпа, какую мы видим на большинстве портретов
Марии Стюарт. Я разглядел темное платье с пышными рукавами, нарядный
передник и черные туфли с стальными пряжками. Гвоздем программы стал
гигантский белый торт. В противоположность распространенным обычаям, он так
и не был разрезан. После бесконечных речей общество собралось возле
маленького украшенного лентами автомобиля. Послышались поцелуи. Жених дважды
облобызал священника, а когда новобрачные скрылись за поворотом, я подумал:
кто знает, может, благоразумная финансовая сделка будет, в конце концов, не
хуже союза, основанного на страсти. Мы с Убальди обедали в пустой комнате.
Напротив работал хороший телевизор, его включили из уважения к нам. Подали
озерную форель, за ней последовали polio diavolo 1 и кувшин отличного
красного вина. Отец Убальди эмигрировал в Америку, там родился его брат, и
Убальди страшно хотелось уехать в страну, о которой многие итальянцы думают
как об Эльдорадо. В войну мучился страхом, что может по приказу выпустить
гранату в американца. "А что если бы он оказался моим братом?" - сказал он.
В его голосе был ужас: гражданская война раздирала душу на две половины -
гражданский долг и родственную любовь.
Странно было сидеть здесь, в некогда уединенном месте, и смотреть
вычурное представление - оно транслировалось то ли из Милана, то ли из Рима.
Там были девушки, одетые, главным образом, в страусовые перья, обычные песни
и старые шутки. Интересно, что думают об этом старушки в черных платьях?
Нравится ли им или они смотрят на танцоров, и им кажется, что этот мир еще
более странный и мрачный, нежели мир колдунов, прорицателей и оборотней, в
котором они родились?
Я спросил у своего нового знакомца, оставили ли местные жители свои
суеверия с приходом автобусов, канатной дороги и телевидения. Он зажег
сигарету и помедлил, прежде чем ответить. "Не так просто изменить сознание
людей, формировавшееся на протяжении столетий. Конечно, их жизнями по
большей части управляет суеверие. Я не хочу сказать, что все верят в lupi
minnari (оборотней), но если кто-нибудь встретит чужого человека при особых
обстоятельствах, в одиноком месте зимним вечером, то весьма возможно, что в
его мозгу всплывет мысль о lupi minnari. Все, разумеется, верят в
предзнаменования, многих людей считают предсказателями, ведьмами, если вам
будет угодно. И все носят амулеты, предохраняющие от дурного глаза. Я тоже
ношу". Он показал брелок с ключами от машины. На кольце болталась маленькая