"Дэвид Моррелл. Черный вечер (сборник)" - читать интересную книгу автора

единственный, кто так считает, - улыбнулся писатель, - но день от этого
длиннее не становится!" Чувствуя, что от меня так легко не отделаться, Класс
сказал, что, если я каждую неделю буду приносить по рассказу, он, возможно,
передумает. "И сколько всего рассказов нужно написать?" - поинтересовался я.
"Сколько потребуется!"
Было ясно: от меня пытаются избавиться. Выдавать по рассказу в неделю -
задача не из легких. Очевидно, Класс рассчитывал, что я опущу руки; и даже
если выдержу, ничего определенного он не обещал.
Я все-таки решил попробовать и по прошествии шести недель получил
записку от Класса. "Вот мой шанс! - ликовал я. - Наверняка он в восторге от
рассказов и поможет мне их опубликовать". Увы, писатель заявил, что мои
опусы непоправимо банальны, и попросил больше не беспокоить.
- Нужен оригинальный сюжет, - заявил Класс. - А для этого - особенный
взгляд на мир, неординарное мировоззрение. Загляните к себе в душу, решите,
чего больше всего боитесь, и попробуйте об этом написать. Но я имею в виду
не фобии, вроде боязни воды или высоты. Настоящий страх похож на хорька,
мечущегося по темным туннелям души, отчаянно желающего, чтобы его не нашли.
- Все понятно, - глубокомысленно кивнул я.
- Вот и отлично!
На самом деле я абсолютно ничего не понял и в замешательстве начал
делать то, от чего предостерегал Класс, - писать рассказы о боязни воды и
высоты. В моих опусах по-прежнему не было ни вдохновения, ни оригинальности.
А потом во мне что-то сломалось, наверное, силы воли не хватило. Чтобы
писать, нужна определенная самоуверенность. Стоит поддаться сомнениям,
уговорить себя, что сидеть целыми днями взаперти и марать бумагу
неестественно, и на писательстве можно ставить крест. Настоящих писателей в
США не более двухсот. Каковы шансы стать одним из них?
Как-то раз, устав от литературных потуг, я решил вырваться на природу.
Жаркий августовский полдень. Я окунулся в густую зеленую прохладу и
пошел по узкой тропке, остерегаясь змей, которыми кишели заросли. Внезапно
за спиной хрустнула ветка. "Белка", - решил я и двинулся дальше.
Затем послышался похожий на легкие шаги шорох.
В лесу кто-то есть!.. Я не сворачивал с тропки, но вот зашелестела
опавшая листва, и по спине поползли мурашки. Неизвестно откуда появилось
предчувствие: по моим следам идет некто злой и безжалостный. Легкие шаги
приближались, однако, как ни вглядывался я в лесной сумрак, ничего, кроме
деревьев, не видел.
Я зашагал быстрее, и, к моей радости, странные звуки прекратились.
Через секунду они послышались вновь, на этот раз впереди. Задрожали ноги, я
стал испуганно пятиться. Некуда отступать, некуда, теперь страшные шаги за
спиной! Напасть могут с любой стороны, что же делать?
В следующую секунду... В следующую секунду я проснулся. Задремал за
печатной машинкой - вот и приснился кошмар. Душа воспарила над бренным
телом, и иллюзии стали ярче реальности. Ничего подобного со мной раньше не
случалось. Как сказал Класс? "Страх похож на хорька, мечущегося по темным
туннелям души, отчаянно желающего, чтобы его не нашли".
Теперь ясно, чего не хватало в моих ранних рассказах: напряжения,
динамики, свежих идей. Сон меня напугал. Не припомню, чтобы о чем-то
подобном писали в книгах. "Избавление" Джеймса Дики вышло тремя годами
спустя, в 1970-м, и поразило читателей раскрытием новых глубин человеческого