"Дэвид Моррелл. Черный вечер (сборник)" - читать интересную книгу автора

- Вы же не думаете, что это плесень, - перебил доктор.
Полукруглый, похожий на пещеру коридор, очередная комната.
- Есть здесь кто-нибудь?
Старый рояль в сетях паутины, вокруг стопки газет.
- Ну и запасы! Мои старики тоже не разрешают ничего выбрасывать... -
Голос моего помощника задрожал, а в следующую секунду его вырывало на
грязный, десятилетиями не мытый пол.
Проявляя методичность, мы осматривали одну комнату за другой, даже на
чердак заглянули. Газеты, газеты, газеты. Причем рассортированные по годам:
в одной комнате - 1929-й и 1936-й, в другой - 1942-й и 1958-й. Самой
приличной оказалась спальня на втором этаже; здесь было больше порядка.
Интерьер в стиле двадцатых, хотя я могу ошибиться: не слишком хорошо
разбираюсь в мебели. Кровать с балдахином, чехлы из рогожки, гобелены -
сейчас так спальни не обставляют.
На кровати давно никто не спал. Мы попробовали включить свет. Ни одна
лампа не зажглась.
- Старуха не платила за электричество, - старательно сдерживая рвоту,
пробормотал помощник.
Пыль, паутина, жуткий запах. С фонариками наготове мы спустились на
первый этаж. В доме есть подвал, его-то и следовало осмотреть в первую
очередь!
На первом этаже в конце коридора кладовая. В ней пахло так, что глаза
слезились. Страшная вонь будто гнала нас прочь, но мы все-таки вошли.
В полицейской академии учили, что место преступления нужно осматривать,
отрешившись от всех эмоций.
На практике это не так просто, особенно если осмотр проводится в свете
фонарика, выхватывающего из тьмы лишь один квадратный метр. Оттого что не
видишь все сразу, в душу закрадывается какой-то первобытный страх.
Итак, сначала я увидел обезглавленную женщину. Пахло так, будто в
крошечной комнате сгнило десять килограммов картошки. Из разлагающегося тела
что-то текло... Все, сейчас меня вырвет!
Не знаю, какие силы заставили меня снова взглянуть на женщину. Нет, я
ошибся, голова все-таки есть. Вот она, в петле. Клочья седых волос,
сочащаяся гноем кожа, высохшие глаза.
Потом яркий луч фонаря осветил маленький кукольный столик. За ним,
казалось, пила чай живая кукла, привязанная к изящному креслу. Маленькая
девочка, судя по длинным волосам, платью и пышному банту на шее. Лицо
изъедено насекомыми, смотреть на него выше человеческих сил. И все-таки не
зря я учился в полицейской академии: отрешившись от кошмара, подмечаю
детали: одежда на девочке старинная: платье с кринолином, туфли на пуговках,
соломенная шляпка. Вот только бант на шее завязали так туго, что выпал
почерневший язык...
- Боже милостивый! - шепчет мой помощник.
Меня рвет желчью.


* * *

- Ладно, давай попробуем во всем разобраться.
Мы в офисе, где горят яркие лампы и, несмотря на прохладу осенней ночи,