"Дэвид Моррелл. Последняя побудка" - читать интересную книгу автора

жизни не видели; лошади спотыкались, сбруя звенела, моторы тарахтели, а
солдаты продолжали молча смотреть вперед.
Потом они дошли до деревьев, все новые люди подходили и подходили к
ним, смотрели, как они с трудом пробрели мимо палаток и повозок другой
колонны в ту часть лагеря, которая предназначалась для них. Вдалеке
виднелись дома города. Они пересекли деревянный мост, под которым текла
прохладная глубокая река; солдаты обрадовались, увидев воду, и сержанту
пришлось остановить двоих из них, слезших с лошадей и направившихся к воде.
- Эй! - сказал он. Это скорее прозвучало как рычание. Сержант показал
на лошадей, и солдаты сразу поняли его. Дело было не в том, что они
нарушили строй, а в том, что они подумали о себе раньше, чем о своих
лошадях. Слабо кивнув, солдаты вернулись, схватили лошадей под уздцы и
двинулись туда, где колонна остановилась и начала рассредоточиваться.

Глава 41

Кто-то выстроил частокол.
Прентис распряг лошадь, отцепил уздечку, привязал веревку к частоколу.
Он похлопывал лошадь, разговаривал с ней, стирал с нее пот. Среди
прохладных, тенистых деревьев все звуки казались приглушенными мягкой
землей. После камней и песка пустыни земля здесь казалась пружинистой, по
ней было легко ходить, лошадь переступала ногами и фыркала; копыта издавали
глухой звук. Он почистил лошадь, прервавшись, чтобы отлепить толстую
шерстяную рубашку от вспотевшей груди, поглядел на реку, на заходящее
солнце, еще немного почистил лошадь и, мечтая о еде и отдыхе, подождал,
пока не убедился, что лошадь достаточно остыла, так что можно ее накормить,
напоить и наконец заняться собой.
У реки, хотя это было довольно далеко, он увидел старика. Тот,
вероятно, уже привел в порядок свою лошадь и медленно шел к воде, нагнув
голову и хромая; левая рука его была перевязана. Он нагнулся, наклонился к
воде. И вдруг исчез из виду.

Глава 42

Календар даже не снял ботинок, сунув ноги в воду; штаны и носки тут же
намокли. Ноги у него сначала онемели, но потом вода нагрелась до
температуры тела, хотя река все равно казалась прохладной и успокаивающей.
Он вышел из воды, лег на поросший травой склон и стал смотреть на
тускнеющее небо.
Тут Календар услышал, что кто-то идет по берегу, и остановился рядом с
ним. Он даже не поднял головы, чтобы посмотреть, кто это, а только по
привычке ощупал кобуру под жилетом, по-прежнему глядя в небо. Старик
надеялся, что, кто бы это ни был, теперь он уйдет. Но послышался шорох
травы: кто-то устроился рядом с ним. Он не поднял головы.
- Как бы то ни было, - зазвучал голос майора, - Першинг собирается
выпустить тринадцатую колонну. Мы двинемся на юг, а потом на запад вдоль
гор.
Старик кивнул, глядя в небо. Там плыло облако, одно-единственное.
Сейчас оно было прямо над его головой, один край облака окрасился багрянцем
на фоне желтоватого закатного неба. Мысль о Першинге вернула его к