"Александр Моралевич. Эксмо! еще Эксмо? " - читать интересную книгу автора

с диагнозом, лет уж как семь ответственно быть покойником. Так что - не зря
ли на это имя приходит пенсия? Которую бессовестно проедают члены его семьи,
тогда как на эти деньги Путин мог бы прислюнить к ещё не утонувшему атомному
крейсеру еще какую-нибудь хромированную финтифлюшку или залить пару тонн
керосина в ветхозаветный летающий гроб для его воспарения с атомными бомбами
на борту.
Я заверил пекущуюся о сбережении пенсионных фондов кураторшу, что я -
это я, и даже намерен прожить сколько-то еще.
-А кто же вас в таком случае оперировал? - был задан вопрос.
-Владимир Петрович Харченко.
-Сам!?
-Сам. В течение шести с половиной часов..
-Ну, если уж Харченко... Вот поэтому вы и живы.
Ой, жив. И академик В.П.Харченко жив. А наряду с нами еще как жив
министр и долгожитель в правительстве Герман Греф. Который, озирая озеро в
центре города Ижевска, директивно и озабоченно высказался, что хорошо бы в
центре этого озера намыть рукотворный остров, а на острове построить
гостиницу в виде автомата Калашникова.
Интересно, в Бельгии или в Норвегии на другой день посчитался бы
вменяемым кто-либо из министров и сохранил ли свой пост в правительстве
после такого высказывания? А у нас - ничего, осуществляется, споспешествует
стране и электорату.
Ну, а вдруг да составители крокодильской антологии - они как раз из
тех, кто проходит в профессии как раз по разряду таких, как Харченко, а не
Греф? Вдруг врезались в память народов вспышечной собственной публицистикой,
как говорится. всего себя, без остатка плодотворно посвятив "Крокодилу"?
Что ж, какой-то Кушак, похоже, оставил след в крокодильской сатире,
прищемленный дверями лифта то ли между седьмым и восьмым этажом, то ли между
пятым и шестым, тогда как "Крокодил" размещался на последнем, на двенадцатом
этаже. (А нет бы Кушаку навестить "Крокодил" пешком, по лестнице, как всю
жизнь делал автор этих строк и аж до восьмидесяти лет - народный художник
СССР Борис Ефимович Ефимов.)
А второй составитель антологии, А.Пьянов? О, он-то, как главный
(совершенно неизвестно, по каким человеческим и словотворческим стятям)
редактор "Крокодила" в течение обморочных пятнадцати лет - уж он-то...
И в первых же строчках своего предисловия к антологии Пьянов
предостерегает:"Крокодил" - журнал легендарный. Былями, небылицами,
легендами и завиральщинами густо оброс он почти за девяносто лет своего
существования".
Это точно. Но, значительнейшую часть своей жизни отдав "Крокодилу" - я
как раз против этой завиральщины. И вся эпизодика, что будет приведена
ниже - неопровержима и точна.
Первый раз за историю своего существования "Крокодил" бесславно,
смрадно окочурился и закрылся в ельцинские времена именно под водительством
Пьянова. К тому времени журнал покинули ВСЕ пристойные и даже полупристойные
люди, а в штате остались пятеро партийных секретарьков разных лет и
сколько-то членов партбюро. Весь священный двенадцатый этаж при Пьянове
пошел в субаренду, и уже в холле бойкие коммивояжеры предлагали купить
сугубо импортные щипчики для удаления мозолей и ороговелости ступней. А в
конференц-зале, где проходили совещания и оснащение темами для рисунков