"Кэтрин Морис. Услышать голос твой " - читать интересную книгу автора

согласно кивала и говорила "да, да", чтобы она побыстрее ушла. А потом еще
немного всплакнула.
Как могла я объяснить Марку, врачу, сестрам, почему я была так
расстроена, если я сама этого не понимала. Не будет преувеличением сказать,
что я была близка к панике при мысли, что мне придется оставить Анн-Мари.
Какой-то мрачной частью мозга я понимала то, что не проникало в мои более
контролируемые мысли: она ускользала от нас, и очень быстро. Это было как
барабанная дробь, как звук правды, которая должна быть, наконец,
произнесена. Это была девочка, которая уходила во мрак.
Ее мать стояла между ней и темнотой, чувствуя как от страха сжимается
ее сердце. Она попросила Господа благословить ее, а потом отбыла в больницу
на "неопределенный период".
Мои родители и сестра Бюрк приехали в город, чтобы позаботиться о детях
в мое отсутствие. Марк каждый день отпрашивался с работы, мчался домой взять
детей и привести их ко мне в час для посещений. Они навещали меня каждый
день, и каждый раз Анн-Мари приходила заплаканная, во время, проведенное со
мной, она больше хныкала, а покидала комнату снова со слезами. Даниэл
плакал, когда надо было уходить, Анн-Мари тоже кричала и плакала, но в
отличие от брата, она не протягивала ко мне рук, не обращалась ко мне
умоляющим взглядом или словом. Она, как обычно, выглядела испуганной, но не
находила успокоение ни во мне, ни в отце.
Меня выписали из больницы через десять дней. Опасность была позади, мое
состояние стало менее критично. Когда я зашла в дом, Анн-Мари выскочила из
угла и пробежала мимо меня. - Этот ребенок чересчур стеснителен, - сказал
мой отец за обедом в тот день. - Она ни разу не посмотрела на меня за всю
неделю, что мы здесь! Когда мы, наконец-то, выбрались на проверку в
институте Хантера, это было одним из многих разочарований, которые
испытываешь, когда имеешь дело со специалистами по детскому развитию. Мы
прошли тест на слух, его результаты были в полном порядке, а потом настала
очередь оценки речи, которая продолжалась не менее часа. Три серьезные
молодые женщины, которые работали над своими дипломами в области детского
обучения, и их наставница, сели с нами на пол и безуспешно пытались извлечь
из Анн-Мари хоть слово с помощью голубых воздушных шариков, деревянного
болванчика на пружине и других игрушек. В конце-концов, наставница обьявила
свое заключение. - Миссис Морис, мы считаем, что у девочки есть проблема, и
мы... - Какая проблема? - Мы обычно не ставим диагноз. Мы бы
порекоммендовали вам встретиться с психологом, он и поставит точный диагноз.
А пока мы рекомендуем вам записаться к нам на игровую терапию, дважды в
неделю. - Но почему? Что это за "игровая терапия"? И зачем она нужна моей
дочери? - Игровая терапия - это то, что мы имеем на сегодняшний день, и мы
считаем, что это было бы полезно вашей дочери, потому что мы думаем, что у
нее есть проблема... "Которую вы по доброте душевной не разглашаете, а
хотите сохранить, как какую-то страшную тайну", - думала я. - Итак, миссис
Морис, вы хотите записаться в группу игровой терапии? - Я полагаю, нет. Я бы
хотела посоветоваться со своим педиатром. И я бы хотела иметь копию вашего
заключения. - О, нет, миссис Морис. Мы пошлем копию заключения лишь вашему
педиатру, и вы сможете обсудить с ним все интересующие вас детали. Но дело в
том, что мы очень очень заняты сейчас, так что он получит заключение не
ранее, чем через две-три недели. А пока, мы надеемся, что вы передумаете и
все-таки приведете девочку на сеанс игровой терапии. Игровая терапия.