"Фиделис Морган. Неестественный свет " - читать интересную книгу автора

коротышке с равнин всего каких-то пять футов.
Графине нелегко было приспособиться к новому образу жизни и уж совсем
невозможно примириться с этим королем. Подобно большинству англичан, она
питала к голландцам отвращение. В конце концов, Англия столько лет с ними
воевала, а теперь на английском престоле сидит герр ван Простофиля,
известный также под именем Вильгельма Оранского.[2]
И в этом-то изменившемся Обществе, одержимом одной лишь алчностью -
жаждой наживы и богатства, ее светлость оказалась вытесненной на рынок
труда, где попыталась бороться за выживание.
Беря пример со многих удачливых женщин, она решила для заработка
сочинять. Ее пьесу - героическую трагедию, озаглавленную "Последнее дыхание
любви", - поставили в театре "Линкольнз-Инн". Дабы не попасть в неловкое
положение, она подписала ее псевдонимом "Небесный Купидон". Несмотря на
выдающийся актерский состав в лице Томаса Беттертона, Элизабет Барри и Энн
Брейсгирдл,[3] постановка сошла со сцены на пятый день. Дохода графиня не
получила никакого.
- Сгорела быстро от лондонской искры, - объяснила графиня своей подруге
герцогине де Пигаль, которая не смогла посетить первое представление из-за
коклюша, второе - из-за карточной игры, а последующие - под предлогом
скопления газов в кишечнике и под любыми другими, какие она смогла
придумать, чтобы избежать этого кошмара: два с половиной часа слушать
рифмованные вирши графини.
- Молодежь! - пояснила графиня. - Сиюминутное фиглярство и фальшивый
блеск юношеских причуд способны затмить наши самые изысканные речи.
- Ну и что с того! - фыркнула Пигаль. - Теперь, когда ты убедилась, что
можешь написать пьесу, тебе нет нужды делать следующую попытку.
Графиня намек поняла и, оставив надежды стать новой Афрой Бен,[4]
обратилась к журналистике. Она усердно строчила свои злые заметочки:
пересказывала сплетни либо громила разных шарлатанов, или моды, или новые
пьесы - и продавала всем, кто покупал.
Случилось так, что в тот день, когда сборщик долгов постучал в парадную
дверь к леди Эшби де ла Зуш, у этой дамы как раз образовался перерыв в
ангажементах, а средств не имелось практически никаких.
- Я купила это лекарство, потому что у меня начался приступ малярии,
понимаете? - заорала она на судебного пристава, присланного аптекарем
арестовать ее. - Он что, такой простак - думает, я могу заработать деньги во
время болезни?
Один из приставов опустил на плечо ее светлости волосатую руку. Графиня
руку сбросила.
- Когда я поправлюсь, тогда и смогу ему заплатить. Но в настоящий
момент...
В этот момент четыре грубые руки подхватили ее и затолкали в повозку,
направлявшуюся в долговую тюрьму Флит.
Где теперь графиня и обреталась.
Просидев в тюрьме сутки, графиня отнюдь не утратила присутствия духа и
нисколько не смущалась окружающей обстановкой и компанией самого грязного и
вонючего лондонского люда. Держалась она горделиво, уверенная в своем
превосходстве: еще бы, ведь когда-то она была любовницей короля!
Доброго старого, покойного старого Карла.
Для женщины ее возраста она сохранилась прекрасно. В конце концов,