"Даниил Лукич Мордовцев. Авантюристы (Историческая повесть времени царствования Екатерины II) " - читать интересную книгу автора

за ворота. Ей так хотелось отомстить чем-нибудь обманщику.
Между девушками, бывшими до того в дружбе, поселилась маленькая
холодность: Дуня в чем-то подозревала Машу и к чему-то ревновала.
Через несколько дней после рокового утра, когда ловкая Маша провела
свою подругу, заполучив письмо на почте, Дуня выглянула за ворота и
столкнулась лицом к лицу с почтальоном. Девушка очень обрадовалась, но еще
более сконфузилась.
- Здравствуйте, Авдотья Никитишна, - ласково сказал почтальон.
Девушка удивилась, что он назвал ее по имени. Ей было приятно узнать,
что он интересуется ее именем, и она еще более покраснела.
- Здравствуйте, - отвечала она. - Вы к нам с письмом?
- Да, - отвечал почтамтский донжуан, улыбаясь, - только я его вам не
дам.
- Отчего же?
- Оттого, что вы обманщица.
- А зачем вы прошлое письмо не мне отдали?
- Как не вам?
- Конечно, не мне, а Маше.
Почтальон догадался, что какое-то письмо прошло помимо рук, и тотчас же
сообразил, как ему действовать.
- Да, правда, - сказал он, - я отдал его Маше, потому что она не
обманщица.
Эти слова кольнули девушку в сердце. Она сама не догадывалась, что в
ней заговорила ревность. Хорошенькое личико ее разом затуманилось.
- Ну, так и отдавайте ей все ваши письма, - быстро проговорила она и
убежала. Но на сердце у нее было смутно. Она вошла в дом и ждала, что
вот-вот принесут письмо. Но вошла откуда-то Маша, а письма не было. Не
приходил почтальон. Дуня догадалась, что письма не было совсем, и несколько
успокоилась.
Из слов девушки почтальон понял, что ее подруга сама заходила на почту
и взяла письмо, которое потому и не попало в его сумку. А так как письма к
Ляпуновой, благодаря ее хорошенькой воспитаннице, очень стали интересовать
его, то он стал являться к сортировщику в самый разбор петербургской почты,
чтобы письма к Ляпуновой не проходили мимо его рук.
Вскоре действительно оказалось письмо на ее имя. Почтальон взял его в
свою суму вместе с другими и направился к дому Ляпуновой. Но у ворот никого
не было. Он постоял, никто не выходил. Разочарованный, он пошел прямо в дом.
В передней его встретил лакей и взял письмо. Ни Дуни, ни Маши не было. Дуня
сидела у себя и вышивала, а Марья Дмитриевна опять гадала на картах. Маша же
отлучилась за какими-то иголками.
Когда вошел лакей и подал письмо, Марья Дмитриевна уж не обрадовалась,
а испугалась. Щеки же Дуни вспыхнули пожаром, а в глазах засветилась
радость... "Не отдал противной Машке".
Вошла и Маша, но, увидев в руках генеральши письмо, остолбенела. Это
заметила Дуня и убедилась, что почтальон не хотел отдать письмо "противной
Машке", а припасал его для нее, но она, к сожалению, не вышла за ворота...
"Дура я, дура!"
- Что же вы не читаете, душечка наша? - подошла она к генеральше.
- Да боюсь, милая.
- Ну дайте я прочитаю.