"Альберто Моравиа. Дом, в котором совершено преступление" - читать интересную книгу автора

плач, Марта тотчас высвободилась из объятий юноши и бросилась к младенцу.
И почти в тот же миг дверь медленно отворилась, словно рука,
открывавшая ее, действовала не слишком уверенно, и на пороге появился Боссо.
Всунув голову, он увидел Марту, склонившуюся над сыном, и обоих
противников, стоявших лицом к лицу между кроваткой и стеной. То ли он не
понял, что они ссорятся, то ли предпочел сделать вид, будто не понял, но, во
всяком случае, он вышел на середину комнаты, не выказав ни малейшего
удивления ни по поводу позы, в которой стояли Нора и Лука, ни по поводу
неожиданного появления молодого человека.
Увидев его во второй раз, Лука снова уверился, что к такому человеку он
может испытывать только ненависть, даже если бы тот не был его соперником и
не оспаривал у него Марту, У Боссо большая голова сидела на невысоком,
коренастом туловище; он был лыс со лба, но лысина его казалась странной и
как будто грязной из-за того, что с затылка на нее были начесаны седоватые
пряди волос; его темные взлохмаченные и насупленные брови наделены были
какой-то обезьяньей подвижностью, глаза были маленькие, нос - массивный и
красный, щеки - румяные, полнокровные; его челюсти выдавались вперед, как у
животного, а рот, очень широкий, почти безгубый, тонкий, как лезвие ножа,
был таким же странно подвижным, как брови. Вечерний костюм, который был на
нем, в эту минуту не только не скрадывал, но еще больше подчеркивал
обезьяньи черты в его облике: прямой, застывший, напыжившийся, Боссо,
казалось, был стеснен в движениях этим костюмом. Слегка раскачиваясь, важно
переставляя одну за другой свои неожиданно-маленькие ноги, обутые в легкие,
тонкие туфли, выпятив вперед не брюхо, а грудь или, вернее, верхнюю часть
живота, с руками, неподвижно висящими вдоль боков, словно ненужные ветки, с
торчащими из крахмальных манжет темными кистями и волосатыми запястьями, он
не спеша приближался к Норе и Луке.
- Добрый вечер, Нора, - сказал он низким и каким-то неестественно
слащавым голосом. - Как дела? - С этими словами он похлопал по щеке
изумленно таращившую на него глаза девушку. - Приветствую вас, красавица,
добавил он, повернувшись к Марте. Но и та смотрела на него, как
зачарованная, не отвечая.
Наконец Боссо заметил это тягостное молчание.
- Ах, вот как вы встречаете гостей! - продолжал он с деланной
непринужденностью, стараясь просунуть руку в карман брюк, слишком узких и
плотно прилегающих. - Я прихожу - дверь открыта; вошел - в коридоре никого,
в гостиной никого, я туда, сюда, ищу вас, слышу плач малыша, кидаюсь в эту
комнату, а вы со мной даже не здороваетесь, как будто я здесь лишний... Что
за манера!
Он глядел вокруг, глядел на обеих женщин, ясно было, что за его
показной прямотой скрывается растерянность, тревога. Потом его взгляд
остановился на Луке.
- Себастьяни, - поспешил представиться Лука и, как бы сделав над собой
усилие, шагнул вперед и протянул руку. Широкое красное лицо Боссо не
изменило выражения, только брови, самая подвижная часть этого лица, чуть
заметно поднялись.
- Себастьяни! - воскликнул он радушно. - Но ведь мы уже знакомы! Как
дела, как дела, дорогой Себастьяни? - Потом, резко повернувшись к Марте и
приблизившись к ней, он сказал уже совсем другим, серьезным тоном: - Марта,
вы тоже, как ваша сестра, не узнаете меня? Что случилось? Вы обе прямо как с