"Ги де Мопассан. Наследство" - читать интересную книгу автора

так, как должно. К тому же куда приятней никому не быть обязанным. Ну что ж!
Обещаю вам сделать все, что от меня зависит: поговорю с начальником, обрисую
положение, буду настаивать, если нужно. Рассчитывайте на меня!
Кашлен поднялся, схватил сослуживца за обе руки и, крепко,
по-солдатски, тряхнув их, пробормотал:
- Спасибо, спасибо. Знайте, что если мне когда-либо представится
случай... если я когда-нибудь смогу...
Он не договорил, не находя слов, и ушел, гулко, по-солдатски печатая
шаг.
Но тут он заслышал издали яростно звеневший колокольчик и бросился
бежать, ибо сомнений не было, начальник отдела, г-н Торшбеф, требовал к себе
регистратора.
Неделю спустя Кашлен, придя в министерство, нашел на своем столе
запечатанное письмо следующего содержания:
"Дорогой коллега! Рад сообщить вам, что, по представлению директора
нашего департамента и начальника отдела, министр вчера подписал приказ о
назначении вас старшим регистратором. Завтра вы получите официальное
извещение, до тех пор вы ничего не знаете, - не так ли?
Преданный вам Лезабль".
Сезар тут же поспешил в кабинет своего молодого сослуживца и, выражая
признательность, стал расшаркиваться, заверяя его в своей преданности и
рассыпаясь в благодарности.
Уже на следующий день стало известно, что Лезабль и Кашлен получили
повышение. Что же касается остальных чиновников, то им придется подождать до
лучших времен, а пока удовольствоваться наградами в размере от ста
пятидесяти до трехсот франков.
Буассель объявил, что в один из ближайших вечеров, ровно в полночь,
подстережет Лезабля на углу, когда тот будет возвращаться домой, и задаст
ему такую взбучку, что от него останется мокрое место. Остальные чиновники
молчали.
В следующий понедельник, едва придя в министерство, Кашлен поспешил к
своему покровителю и, с торжественным видом войдя в кабинет, напыщенно
произнес:
- Надеюсь, что вы окажете мне честь и отобедаете у нас по случаю
рождественских праздников. Соблаговолите сами указать день.
Лезабль поднял голову и несколько удивленно взглянул в лицо своему
сослуживцу; не спуская с него глаз и пытаясь прочесть его мысли, он ответил:
- Но, дорогой мой, дело в том... у меня все вечера заняты... я уже
давно обещал...
Кашлен дружески настаивал:
- Ну вот! Не станете же вы огорчать нас своим отказом. Вы так много для
нас сделали. Прошу вас от своего имени и от имени моего семейства.
Озадаченный Лезабль колебался. Он отлично все понял, но не успел
подумать и взвесить все "за" и "против" и поэтому не знал, что ответить
Кашлену. Наконец он решил про себя: "Это меня ни к чему не обяжет" - и,
весьма довольный, согласился, пообещав прийти в ближайшую субботу.
- Тогда на другое утро можно будет поспать подольше, - добавил он,
улыбаясь.

II