"Ги де Мопассан. Гостиница" - читать интересную книгу автора

нечеловеческим усилием приподнял его, подтащил к двери и загородил ее.
Потом, сдвинув всю мебель, навалив на нее матрасы, тюфяки, все, что
попадалось под руку, наглухо заставил окно, точно гостиницу осаждал
неприятель.
Теперь снаружи доносился громкий заунывный вой, и Ульрих отвечал на
него таким же воем.
Ночи сменялись днями, а они оба все продолжали выть. Один бегал снаружи
вокруг дома и царапал каменную кладку с такой силой, точно хотел ее
разрушить, другой, внутри, повторял его движения и, весь скрючившись, тоже
кружил по дому, то и дело прикладывая ухо к стене, и на просительный вой
отвечал дикими воплями.
Но однажды вечером все звуки снаружи умолкли. Разбитый усталостью
Ульрих сел и в ту же секунду уснул.
Он проснулся без единого воспоминания, без единой мысли в голове, точно
этот свинцовый сон начисто его опустошил. Он был голоден и поел.

Зима кончилась. Когда перевал Гемми снова стал доступен, семья Гаузер
отправилась к себе в гостиницу.
Добравшись до перевала, женщины уселись на мула и заговорили о
предстоящей встрече с проводниками.
Их удивило, что ни один не спустился к ним в Лехе рассказать о долгой
своей зимовке, хотя по тропе вот уже несколько дней можно было пройти
Наконец вдали завиднелась гостиница, вся еще в снегу. Дверь и окно были
закрыты, однако над крышей вился дымок, и это немного успокоило папашу
Гаузера Но, подойдя к дому, он увидел на пороге скелет какого-то животного,
расклеванного орлами, - крупный, лежащий на боку скелет.
Все начали разглядывать его.
- Это Сам, - сказала мамаша Гаузер и громко позвала: - Эй, Гаспар!
В ответ из дому донесся вой, нечеловечески пронзительный.
Папаша Гаузер повторил вслед за женой:
- Эй, Гаспар!
И опять раздался тот же вой.
Тогда трое мужчин - отец с двумя сыновьями - попытались открыть дверь.
Она не поддалась. Они притащили из пустой конюшни бревно и со всего размаху,
как тараном, ударили в нее. Доски хрястнули, проломились, во все стороны
полетели щепки, затем раздался грохот, и они увидели в комнате, за
опрокинутым буфетом, человека в отрепьях; волосы падали ему на плечи, борода
разметалась по груди, глаза сверкали.
Они не узнали его, но Луиза вдруг закричала:
- Это Ульрих, мама!
И г-жа Гаузер согласилась - да, это он, хотя волосы у него были совсем
седые.
Он подпустил их к себе, позволил взять за руку, но на вопросы не
отвечал. Пришлось отвести его в Лехе, и там врачи установили, что он потерял
рассудок.
Что приключилось со вторым проводником, так и осталось неизвестным.
Младшая Гаузер чуть не умерла в то лето - ее точил какой-то недуг, в
котором винили холодный горный климат.

Примечания