"Ги де Мопассан. На пути в Кайруан" - читать интересную книгу автора

По выходе из этого древнего необъятного кладбища мы видим белый дом.
Это Эль-Мензель, южная контора Энфиды, где кончается наш дневной переход.
Мы долго засиделись после обеда, увлекшись беседой, и нам пришла охота
немного прогуляться, прежде чем лечь спать. Яркая луна озаряла степь, и свет
ее, проникая между лапчатыми листьями огромных кактусов, росших на
расстоянии нескольких метров от нас, придавал им сверхъестественный вид
стада адских животных, которые вдруг лопнули и раскидали во все стороны
круглые части своих безобразных тел.
Мы остановились поглядеть на них, как вдруг слух наш поразил какой-то
отдаленный непрерывный могучий гул. То были бесчисленные пронзительные и
низкие голоса всевозможных тембров, свист, возгласы, призывные крики,
невнятный и страшный рокот обезумевшей толпы, бесчисленной нереальной толпы,
которая сражается неизвестно где, не то в небесах, не то на земле. Напрягая
слух, поворачиваясь во все стороны, мы наконец убедились, что эти звуки
доносятся с юга. Тут кто-то воскликнул:
- Да это птицы с озера Тритона!
На следующий день нам действительно пришлось проезжать мимо этого озера
площадью в десять - тринадцать тысяч гектаров, которое арабы называют
Эл-Кельбия (сука); некоторые современные географы видят в нем остатки
древнего внутреннего моря Африки, местоположением которого до сих пор
считали окрестности шоттов Феджедж, Р'арса и Мельр'ир.
Действительно, это было крикливое племя водяных птиц, расположившееся,
как разноплеменная армия, на берегах озера, отдаленного от нас на
шестнадцать километров; они-то и подняли ночью весь этот гам, потому что там
тысячи птиц разных пород, разной величины, разной окраски, начиная с
плосконосой утки и кончая длинноклювым аистом. Там можно видеть целые армии
фламинго и журавлей, целые эскадры турпанов и морских рыболовов, целые
полчища нырков, зуйков, бекасов и пресноводных чаек. В мягком свете луны все
эти птицы, радуясь чудной ночи, вдали от человека, который еще не построил
себе жилища близ их обширного водяного царства, резвятся, верещат на все
голоса, наверно, переговариваются на своем птичьем языке и наполняют ясное
небо пронзительными криками, на которые откликается только далекий лай
арабских собак да тявканье шакалов.

14 декабря

Проехав еще несколько равнин, местами распаханных туземцами, но большей
частью не тронутых плугом, хотя и вполне пригодных для обработки, мы
замечаем слева длинную водную поверхность озера Тритона. Мы постепенно к
нему приближаемся, и нам кажется, что на нем виднеются острова, множество
больших островов, то черных, то белых. Это целые птичьи племена, сплошными
массами плавающие на его поверхности. Берегом прогуливаются по двое, по
трое, ступая на длинных ногах, огромные журавли. Другие виднеются на равнине
между кустами аристотелии, над которыми торчат их настороженные головы.
Это озеро, глубина которого не превышает шести - восьми метров,
совершенно пересохло прошлым летом после пятнадцатимесячной засухи, которой
не запомнят тунисские старожилы. Однако, несмотря на значительную площадь
озера, оно заполнилось осенью в один день, так как в него стекает вся вода
от дождей, выпадающих на горах. Залог великого будущего богатства этих
земель обусловлен тем, что здесь нет, как в Алжире, таких рек, которые часто