"Майкл Муркок. Меч и жеребец ("Хроники Корума" #3)" - читать интересную книгу автора

меча и пометить его знаком.
Уважая ритуалы, Корум кивнул, хотя сам и не верил в их значимость. Он
понимал, что тем самым ему оказывается особая честь, честь ему
совершенно
непонятная.
- Еще раз - спасибо вам. Нет в языке таких слов, которыми я мог бы
выразить свои чувства.
- Вот и не стоит зря утруждать себя. Лучше подумай о том, как его
назвать, - заговорил Хайсак. Его хриплый голос был исполнен мудрости.
- Гоффанон, я пришел к тебе не за этим, - сказал Корум. - Только что
Ильбрик сказал мне, что у нас могут появиться неожиданные союзники. Не
знаешь ли ты, что он имел в виду?
Гоффанон пожал плечами.
- Понятия не имею.
- Я думаю, Ильбрик сам расскажет тебе об этом, - вмешалась Медбх,
тронув
Корума за рукав. - До вечера, друзья. Нам надо немного отдохнуть.
И она повела впавшего в задумчивость Корума к стенам Кэр-Малода.


ГЛАВА ТРЕТЬЯ
ПИР

Главный зал Кэр-Малода был полон. Заезжий чужестранец решил бы, что
здесь
готовятся не к страшной войне с неуязвимым неприятелем, а к
грандиозному
празднеству.
Из четырех длинных дубовых столов был составлен квадрат, в центре
которого восседал великан Ильбрик, принесший свои кубок, блюдо и ложку.
За
столами сидела вся мабденская знать. Верховный Правитель Эмергин,
стройный и
сухощавый, был одет в мантию, расшитую серебряными нитями; голова его
была
украшена венцом, сплетенным из листьев дуба и остролиста. Корум сидел
прямо
напротив Верховного Правителя. По обе стороны от Эмергина восседали
короли и
королевы, Принцы и Принцессы, знатные рыцари и их дамы. По правую руку
от
Корума сидела Медбх, по левую - Гоффанон. Рядом с Медбх сидел
Джерри-а-Конель, рядом с Гоффаноном - кузнец Хайсак Нагрей-Солнце,
помогавший ковать безымянный меч.
Богатые шелка и меха, замша и шерсть, червонное золото и начищенное -
серебро, полированная сталь и горящая бронза, сапфиры и рубины - все
смешалось в этом зале. Изысканные ароматы смешивались с запахом жареной
дичи. Музыканты со своими арфами, флейтами и барабанами сидели в углу;
их
благозвучная музыка не мешала вести беседу. То и дело за столами