"Майкл Муркок. Элрик из Мелнибонэ ("Элрик из Мелнибонэ" #1)" - читать интересную книгу автора

поднимается, чтобы поправить легкий шлем на белых прядях волос, - шлем
изготовлен из какого-то темного, зеленоватого сплава и искусно отлит в виде
готовящегося взлететь дракона. А на пальце руки, которая небрежно
поглаживает корону, надет перстень с редким камнем Акториосом, сердцевина
которого неторопливо смещается и меняет форму, словно это некий живой дым и
ему так же неспокойно в драгоценной тюрьме, как и молодому альбиносу на
Рубиновом троне.
Он смотрит вдоль длинного пролета кварцевых ступеней туда, где
развлекается его двор, танцуя с такой манерностью и таким змеиным
изяществом, что может показаться, будто это танцуют призраки. Он размышляет
о сути нравственности, и уже одно это отдаляет его от подавляющего
большинства его подданных, потому что этот народ не принадлежит к роду
человеческому.
Это народ Мелнибонэ, острова Драконов, который властвовал над миром
десять тысяч лет и чья власть закончилась менее пятисот лет назад. Народ
этот жесток и умен, а "нравственность" для них - это всего лишь уважение к
традициям, насчитывающим сотню веков.
Молодому человеку, который в четыреста двадцать восьмом поколении
является прямым потомком первого императора-чародея Мелнибонэ, все их
представления кажутся не только высокомерными, но и глупыми; ведь очевидно,
что остров Драконов потерял почти все свое влияние, и скоро - еще через сто
или двести лет - само его существование будет поставлено под угрозу:
назревает прямое столкновение с нарождающимися человеческими народами,
которых на Мелнибонэ снисходительно называют Молодыми королевствами.
Пиратские флоты уже предпринимали неудачные набеги на Имррир Великолепный,
Грезящий город, столицу Мелнибонэ, острова Драконов.
Но даже ближайшие друзья императора отказываются обсуждать с ним
возможное падение Мелнибонэ. Они выражают недовольство, когда он
заговаривает об этом, считая его доводы не только немыслимыми, но и
противоречащими хорошему вкусу.
Вот поэтому император и размышляет в одиночестве. Он досадует, что его
отец Садрик Восемьдесят шестой не оставил больше детей, ведь тогда более
достойный монарх мог бы занять его нынешнее место на Рубиновом троне. Садрик
вот уже год как умер и, кажется, с радостью встретил то, что пришло по его
душу. Большую часть жизни Садрик не знал других женщин, кроме супруги, -
императрица умерла при родах своего единственного болезненного младенца. Но
Садрик на мелнибонийский лад (до странности не похожий на то, что
демонстрировали представители человеческого рода) любил свою жену и не смог
утешиться ни в чьем другом обществе, даже в обществе своего сына, по сути ее
убийцы, являвшего собой все, что от нее. осталось. Ее сына выходили
волшебными снадобьями, пением заклинаний, настоями редких трав, силы его
поддерживались всеми искусствами, известными королям-чародеям Мелнибонэ. И
он выжил - и живет до сих пор, - единственно благодаря колдовству, потому
что, слабосильный от природы, без своих лекарств он и руки не способен
поднять большую часть суток.
Если молодой император и видел какое-то преимущество в своей слабости,
так только в том, что он волей-неволей много читал. Ему еще не исполнилось и
пятнадцати, а он уже прочел все книги в библиотеке отца, и некоторые из
них - не по одному разу. Его колдовские силы, основу которых заложил Садрик,
теперь превышают силы любого из его предков во многих поколениях. Он