"Майкл Муркок. Чуждый зной (Танцоры в конце времени 1)" - читать интересную книгу автора

приходила в голову фантазия оставить их в своей коллекции.
Джерек не испытывал желания путешествовать во Времени, после того как
однажды очень ненадолго посетил свое любимое девятнадцатое столетие и,
подобно большинству людей, обнаружил, что реальность, скорее,
разочаровывает. Куда интереснее заниматься воспроизведением определенных
периодов и разнообразных местностей - так, чтобы ничто не могло испортить
фантазию или волнение открытия, когда обнаруживаешь какую-нибудь новую
частицу информации и добавляешь ее к текстуре воспроизведенного.
Вошел механический слуга и поклонился. Железная Орхидея протянула ему
свою одежду, как научил ее Джерек (еще один обычай старого времени), и
направилась к фикусовому дереву, чтобы растянуться под ним.
Джереку приятно было видеть, что у нее снова появились груди и, таким
образом, она не противоречит окружению. Все соответствовало временному
периоду, даже слуга, облаченный в длинное свободное пальто, кожаные
ковбойские штаны, из-под которых торчали грубые башмаки, на голове -
котелок, а в зубах несколько пенковых трубок. По знаку хозяина он удалился.
Джерек сел рядом с Железной Орхидеей, прислонившись спиной к дереву.
- А теперь, милая Орхидея, расскажи, чем ты занимаешься?
Ее глаза заблестели.
- Я делаю детей, дорогой. Сотнями. - Она хихикнула. - В основном
ангелочков. И, представь, не могу остановиться. Я построила для них
маленький вольер, сделала трубы и арфы и сочинила сладчайшую музыку. И они
исполняют ее!
- Хотелось бы послушать!
- Какая жалость!
Она искренне расстроилась, потому что не подумала о нем, своем
любимце, единственном настоящем сыне, и объяснила:
- Видишь ли, я это забросила. Сейчас я делаю микроскопы. И сады,
конечно, куда нужно ходить с ними. И крошечных зверей. Но как только я
снова сделаю херувимов, ты их непременно услышишь.
- Если я буду добродетельным... - начал он высокопарно.
- А, теперь я начинаю понимать значение этого слова: если имеешь
желание сделать что-нибудь, то делаешь наоборот. Например, хочешь быть
мужчиной - следовательно, становишься женщиной. Желаешь полететь
куда-нибудь - отправляешься под землю. И тому подобное. Да, это
великолепно. Ты создашь моду, попомни мои слова. Через месяц, кровь от
моей крови, все будут добродетельными... А что мы будем делать потом? Есть
что-нибудь еще? Скажи мне!
- Да. Мы можем быть "злыми", или "скромными", или "ленивыми", или
"бедными", или... о, забыл... "достойными". Имеются сотни таких слов. - И
ты расскажешь нам, как стать такими?
- Ну... - Он нахмурился. - Мне еще не все ясно, требуется уточнить,
что под ними подразумевается. Но к тому времени, когда понадобится, я уже
буду знать много больше.
- Мы все будем тебе благодарны. Я помню, как ты познакомил нас с
Лунными Каннибалами. И с Плаванием. И... как это... с Флагами.
- Мне понравились флаги, - сказал Джерек.
- Особенно когда миледи Шарлотина сделала этот восхитительный флаг,
накрывший все западное полушарие. Металлическая ткань толщиной с крыло
муравья! Помнишь, как мы смеялись, когда он упал на нас?