"Уорнер Мунн. Корабль из Атлантиды (Крестный сын Мерлина - 2)" - читать интересную книгу автора

к ведущей партии призывной трубы. Этот грохот заглушил журчание фонтана,
который искал Гвальхмай. Почти в тот же миг пол коридора резко пошел под
уклон. В устрашающей тьме юноша начал спускаться вниз, тщательно выбирая
точку опоры для ног при каждом шаге.
По мере его продвижения вперед по узкому коридору странные угрожающие
ноты появились в звучании музыкальных инструментов. Диссонирующие яростные
голоса разрушали гармонию мелодии и, казалось, вырастали до почти
членораздельного вопля, предостерегавшего Гвальхмая от дальнейших дерзких
попыток. Может, впереди находится нечто запретное?
И снова почудилось юноше, что огромный корабль-птица представляет
собой нечто большее, нежели простое изделие из металла. Не был ли он в
конце концов живым существом, а эти звуки - его голосом? Может, гармоничной
музыкой он выражал свое согласие с действиями человека, а неистовыми
диссонансами давал знать о своем недовольстве и гневе?
Снова Гвальхмай почувствовал себя затерянным в самом чреве гигантского
существа, но упрямо стиснув зубы, продолжал на ощупь продвигаться по
коридору, исследуя почти физически ощутимую темноту перед собой острием
меча. Все глубже погружался он в оглушительный грохот, состоящий из
отчаянного дребезжания литавр и мучительно фальшивого рева духовых. Все
дальше уходил он в дикую какофонию, терзающую его слух и все его существо.
Каждый звук болезненно отдавался в его мозгу. Но вперед! Вперед шагал
Гвальхмай, дабы внезапно очутиться в другом зале, уступающем размерами
первому, мирном, спокойном и залитым зеленым светом.
Сияние ослепило Гвальхмая; неожиданная, неуловимо зловещая тишина
оглушила его, подобно сильному удару. Интуитивно юноша понял: он находится
там, где ему не следует быть. Именно от сего святилища пытался отпугнуть
его пронзительный голос корабля. Напряжение спало, это правда - но теперь
Гвальхмай чувствовал, что приобрел себе непримиримого врага. Атмосфера
ненависти сгустилась вокруг юноши, дабы отныне сопровождать его всюду в
пределах корабля. Впоследствии Гвальхмай постоянно ощущал присутствие
некоего враждебного ему начала. Возможно, то был "genios Ioci", которого он
обидел и который, будучи беспощадным, сильным и терпеливым противником,
выжидал подходящего момента для мести.
Но в настоящий момент юноша не думал об этом. Увидев фонтан, зазывное
журчание которого и привлекло его сюда, он бросился бегом через зал и сунул
гудящую голову в прохладную чистую воду бассейна. И столь свежа и прозрачна
была вода, и столь неутолимой казалась жажда, что лишь значительным усилием
удалось молодому ацтланцу заставить себя оторваться от бассейна.
И лишь подняв голову, он заметил наблюдавшую за ним девушку.
Она стояла на слегка приподнятом над полом помосте в нише, в дальней
стене, начисто лишенной любых украшений. Девушка была совершенно
обнаженной. Никакие одежды ничего не могли прибавить к красоте ее тела, и
ничего похожего на смущение не отразилось на ее безукоризненно правильном,
но совершенно бесстрастном лице. Обеими чуть вытянутыми вперед в
просительном жесте руками она как будто приглашала юношу подойти поближе.
Несколько долгих секунд Гвальхмай напряженно всматривался в лицо
девушки. Никто из них не произнес ни слова, и тишину нарушал лишь
мелодичный плеск струй в бассейне.
Солнечный свет, лившийся сквозь полупрозрачный изумрудный потолок на
розоватый пол, отражался на прекрасном женском теле и превращал его в