"Наташа Мостерт. Сезон ведьмовства " - читать интересную книгу автора

многопользовательское сообщество в стиле "сюр". Там, в киберпространстве,
выстроенном из одних лишь слов, Исидор превращался в средневекового рыцаря,
который с жестоким удовольствием сносил головы злобным карликам и демонам.
Исидор и куча других резидентов "Смертельного сияния", одинаково помешанных
на плодах собственной фантазии, получали истинное наслаждение, поражая друг
друга фантастической сообразительностью и демонстрируя виртуальную доблесть.
Общение в "реале" исключалось. Любовь, подвиги и приключения - только через
посредство клавиатуры. М-да, печально...
Габриель коротко махнул приятелю на прощание.
- Желаю приятно провести время.
- Как всегда, - хищно осклабился Исидор.
На лестнице Габриеля накрыло волной мощного звука: Исидор опять врубил
музыку. О господи! Белинда Карлайл...

* * *

Вопреки предположениям Исидора сегодня романтическое свидание в планы
Габриеля не входило. Воображение рисовало ему порцию старого доброго
шотландского виски, ароматный бифштекс с кровью и приятное расслабление в
ванне. Кстати, ванная комната, отделанная кедром, обошлась ему в кругленькую
сумму.
Поднявшись к себе, Габриель заметил мигающий огонек автоответчика, но к
аппарату не подошел. Он повесил велосипед на стену, пересек огромную
комнату, пол в которой был выложен прекрасным паркетом из древесины
австралийского эвкалипта, и открыл раздвижную дверь, ведущую на узкий
балкон. В здании бывшего склада, переделанного под жилой дом, квартира
Габриеля была самой просторной, и балкон тянулся вдоль всего верхнего этажа.
Дом стоял рядом с Тауэрским мостом, и вид на Темзу неизменно восхищал
Габриеля.
Он любил реку. Любил ее зимой, когда туман недвижно повисал над водной
гладью и белой пеленой окутывал высокую пешеходную галерею и золоченые
верхушки моста, превращая его в призрачный мираж. Любил Темзу летом, когда
она текла лениво, словно толстая коричневая змея, и в воздухе стоял запах
влажной земли.
Квартира на верхнем этаже с ее живописными видами была не просто
комфортабельным жильем, а воплощала собой все, чего Габриелю недоставало в
детстве. Мрачные окрестности Бристоля, где он вырос, наводили на него тоску.
Отец работал водителем-дальнобойщиком, мать - горничной в отеле; за
небольшие деньги она перестилала постели и мыла туалеты. Блэкстоуны не
голодали, но их жизнь была крайне безотрадной. В память Габриеля навсегда
врезались воспоминания о доме, где он провел первые семнадцать лет: стены
чуть толще бумаги, тесные комнатки, низкие потолки. Бесконечные
австралийские сериалы на экране телевизора, запах макарон с сыром и потных
шерстяных носков брата; мокрые материны колготки и лифчики, свисающие с
кронштейна для душа. Отвратительное чувство клаустрофобии, постоянная
нехватка воздуха.
Отец и мать едва выносили друг друга, их отношения исчерпали себя в
рутине серых будней. Одно из самых ранних воспоминаний Габриеля - вечная
монотонная перебранка родителей, которую те вели с бессмысленным, упрямым
остервенением; раздражающий белый шум. Они не были жестоки по отношению к