"Рита Мональди, Франческо Сорти. Imprimatur: В печать " - читать интересную книгу автора

- Пеллегрино беспрестанно рвало, вместе с рвотой из желудка удаляются
вещества, способные разлагаться и портиться во влажной среде. Значит,
кормить больного следует холодной пищей, которая приводит холериков в
чувство.
- Вы откроете ему кровь? - спросил я, зная понаслышке, что это лечение
рекомендовано при всех болезнях.
- Ни в коем случае: кровопускание способно излишне охладить природное
тепло тела, больной может не выдержать.
Я вздрогнул.
- К счастью, - продолжал Кристофано, - у меня с собой есть травы, мази,
порошки и все, что нужно. Помоги мне раздеть твоего хозяина, я должен
смазать ему эти "пятна кори", как зовет синяки Гальен. Мазь проникает внутрь
и препятствует нагноению.
Он вышел и некоторое время спустя вернулся с несколькими баночками.
Аккуратно сложив в углу большой серый фартук и одежду г-на Пеллегрино,
я поинтересовался:
- Возможно, и смерть господина Муре явилась следствием чумы или
синяков?
- На теле старика француза я не обнаружил ни пятнышка, - резко ответил
лекарь. - Как бы то ни было, теперь поздно гадать. Его уже нет с нами. - С
этими словами он заперся в комнате моего хозяина.
Постоялый двор охватило тревожное ожидание. Все или почти все
постояльцы с отчаянием восприняли последнее происшествие. Смерть пожилого
француза, которую врач приписал воздействию яда, не произвела на них такого
сильного впечатления. Смыв с лестницы кровь, я подумал о душе своего
хозяина, которой, возможно, вскоре предстояло встретиться со Всемогущим. И
тут меня стукнуло: да ведь согласно постановлению магистратуры в каждой
комнате постоялого двора положено иметь картинку на религиозный сюжет, а
также чашу со святой водой.
Все мои помыслы в эту минуту были обращены к Небу, я просил Его не
лишать меня моего дорогого попечителя. Поднявшись на четвертый этаж, я
наведался в комнаты, занятые г-жой Пеллегрино, и огляделся в поисках чаши со
святой водой и картинок с подходящими сюжетами.
Прежде в этих комнатах проживала г-жа Луиджия, они почти не изменились
при новой хозяйке, поскольку она бывала здесь лишь наездами. На пыльном
столике стояла керамическая фигурка Иоанна Крестителя, держащего чашу со
святой водой. По обе стороны от нее были раки и телец из сладкого теста под
хрустальным колпаком.
Стены были украшены красивыми картинками с сюжетами из Священного
Писания. От умиления у меня перехватило горло, а тут еще в голову полезли
всякие мысли о своей собственной невеселой жизни. Негоже, подумалось мне,
что в столовых на первом этаже висят лишь обычные картинки со всякими там
фруктами, птичками, рощами, амурами, ломающими стрелы о колено. Хотя нет,
одна иллюстрация к Библии там все же имелась: святая Сусанна со старцами в
купальне.
Погруженный в размышления, я снял со стены изображение Мадонны Семи
Скорбей и вернулся в комнату, где Кристофано колдовал над Пеллегрино.
Поставив чашу со святой водой и картинку возле постели умирающего, я
почувствовал, как силы покидают меня и, залившись слезами, рухнул на пол в
углу комнаты.