"Карен Мари Монинг. Пленить сердце горца " - читать интересную книгу автора

она призналась, было то, что желание это загадано для Гримма, и такое
признание лишило его покоя. И хотя суеверным Гримм себя не считал, он знал
немало загадочных случаев и убедился в том, что кажущееся невероятным далеко
не всегда является невозможным.
- Да и я не откажусь узнать это, Гримм, - сдержанно заметил Хок. - Но
мне она тоже ничего не говорит.
Эйдриен рассмеялась.
- Да ну вас обоих! Еще скажите, что двум бесстрашным воинам не дают
покоя такие женские пустяки, как загаданное на звезду желание.
- И все-таки я уверен, что заниматься пустяками ты не станешь,
Эйдриен, - криво усмехнулся Хок. - Когда ты берешься за дело, вселенная
теряет покой.
Гримм отозвался грустной улыбкой, - что правда, то правда. Став жертвой
гнусного заговора, задуманного мстительной феей, искавшей Хоку смерти,
Эйдриен была вырвана из своего двадцатого века и отброшена назад во времени.
Вокруг нее происходили необъяснимые вещи, и именно поэтому Гримму хотелось
знать, какой поворот в судьбе готовило ему загаданное ею желание. Он
предпочел бы быть готовым к тому моменту, когда разверзнется преисподняя.
- Ну сядь же, Гримм, - настойчиво повторила Эйдриен. - Я бы хотела,
чтобы этот портрет был готов самое позднее к Рождеству, а у Альберта уйдут
месяцы, чтобы воссоздать свои наброски в красках.
- Но лишь потому, что работа моя совершенна, - обиженно пояснил
художник.
Отвернувшись от завораживающей панорамы ночи, Гримм занял свое место
рядом с Хоком, сидевшим у камина.
- Все же я не пойму, к чему это, - пробормотал он. - Портреты - занятие
для женщин и ребятишек.
Эйдриен фыркнула.
- Я поручила художнику увековечить образ двух самых выдающихся мужчин,
которых я когда-либо видела, - ее лицо озарила ослепительная улыбка, и Гримм
закатил глаза, понимая, что ради этой улыбки он готов сделать все, чего
захочет прекрасная Эйдриен.
- Но эти мужчины не способны ни на что иное, кроме как ворчать. Так
знайте же - однажды вы мне за это еще скажете спасибо.
В изумлении Гримм и Хок переглянулись, но затем приняли те позы, в
которых их хотела видеть Эйдриен, - напрягли мускулы и представили свою
суровую мужскую красоту самым выгодным образом.
- Смотрите, чтобы глаза у Гримма были такими же ярко-голубыми, как в
жизни, - давала она указания Альберту.
- Как будто я не знаю, как нужно рисовать, - бормотал тот. - Здесь я
художник. Если, конечно, вы сами не пожелаете приложить к этому руку.
- А я-то думал, что тебе больше нравятся мои, - прищурив черные глаза,
глянул на Эйдриен Хок.
- Нравятся, нравятся. Я ведь вышла за тебя, не так ли? - улыбаясь,
принялась поддразнивать его Эйдриен. - Что же я могу поделать, если в
Далкейте все, до самой младшей служанки двенадцати лет от роду, теряют
голову из-за глаз твоего друга? Мои сапфиры, когда я смотрю сквозь них на
солнце, переливаются точно так же. Они пылают голубым огнем.
- А что же тогда мои? Тусклые почерневшие каштанчики?
Эйдриен засмеялась.