"Павел Молитвин. Ветер удачи" - читать интересную книгу автора

продолжения "Странствий". Во-вторых, привлеченная им в союзники
Ниилит заверила Эвриха, что тот истолковал сказанное ею превратно
и, по ее мнению, "Странствия" обязательно должны быть дописаны,
ибо представляют интерес хотя бы из-за непохожести на все
читанное ею раньше. И наконец, в-третьих, арранту приснился
пастырь Непра, сведший его некогда с Хрисом Серторием Панониром.
Эврих не часто вспоминал кряжистого настоятеля храма Всеблагого
Отца Созидателя, втолковывавшего по вечерам грамоту, философию и
числоведение двум десяткам шалопаев подмастерьев, и уж ежели тот,
приснившись своему непутевому ученику, сказал: "Пиши!", стало
быть, продолжать "Странствия" действительно следовало. Не беда,
если их не удостоят вниманием ученые мужи блистательного Силиона,
зато будут читать и передавать из рук в руки сверстники Зуйко.
Быть может, это даже и важнее, потому что не каждому в жизни
повезет встретить Непру, Хриса, Тразия Пэта, Волкодава или
Тилорна, у которых сам он, вольно или невольно, учился изо дня в
день, из года в год...
- Не работается? - прервал размышления арранта Иммамал
Биилит - сухощавый купец из Саккарема, волей судеб вынужденный
провести зиму в Галираде и с нетерпением ожидавший появления
слепа по борту "Ласточки" Рудных гор, называемых халисунцами
Сарват Керулим - Тропа-Через-Море.
- Разве это работа? Настоящая работа ждет нас на берегу.
Записи же, которые я время от времени делаю, являются скорее
приятным времяпрепровождением, чем-то вроде игры в кости. - Эврих
кивнул на кучку купцов, расположившихся на циновках и подушках в
тени палубного тента.
- Э-э, нет, любезнейший! Я наблюдаю за тобой от самого
Галирада, с тех пор как случай свел нас на борту "Хлебного
колоса". И сдается мне, нанимаясь помощником к Березату Доброте,
ты пекся не столько о том, чтобы набить мошну, сколько о том,
чтобы без проволочек попасть в нужное тебе место. Во всяком
случае, на странствующего ученого - собирателя мудрости ты похож
не в пример больше, чем на торговца.
- У тебя острый глаз, почтенный Иммамал, - признал Эврих,
пряча в один поясной пенал перо и чернильницу, а в другой -
свернутые в трубку листы пергамента. - И все же ты прав лишь
отчасти. Странствовать по миру в чаянии обрести новые знания
могут лишь очень богатые люди, к числу коих я не отношусь. В
Кондаре, Нарлаке и Халисуне я старался выгодно сбыть не только
товары Березата, но и пристраивал свои собственные. Морское
путешествие - развлечение дорогостоящее...
- А в последние годы к тому же еще и небезопасное, -
подхватил Хилой Шаралия - пышнотелый халисунец, севший на
"Ласточку" в Сахре и успевший уже переругаться с доброй половиной
купцов, утверждавших, что соленая сельдь, которую он везет в
Мельсину, давным-давно протухла и, ежели бочки с ней немедленно
не выкинуть за борт, все их товары насквозь провоняют ею и будут
безвозвратно испорчены.
- Ох уж мне эти байки про мономатанских пиратов! -