"Андрей Молчанов. Ядерные материалы" - читать интересную книгу автора

- Да пошел ты весь!
Забелин вдруг отчужденно осознал, насколько он стар. Уже сорок шесть,
приехали. И нет никакого желания погонять мячик по зеленой еще травке; а ведь
как раньше любил он это занятие...
Пришла пора этакой созерцательности. Бредет как старик меж вековых
деревьев старого парка, вспугивая хлопотные стаи голубей с медного ковра
опавшей листвы, смотрит умиленно на серых нью-йоркских белок, вертко шмыгающих
по голым ветвям, и в голове - ни единой мысли, а так - хаотичные воспоминания о
былом - прожитом, как оказалось в итоге, бездарно, с категорически
отрицательным результатом.
А ведь был когда-то флот мощной державы, вера в эту державу и гордость
ее защитника, было окрыляющее ощущение единства офицерского строя под
револьверно хлопающим на ветру алым гюйсом с окантованной белым контуром
звездой, трепет перед своим преображением - как внешним, так и внутренним,
когда влезал он в черную морскую форму, и, конечно же, упоительность
обязательно должных сбыться перспектив: дальних походов, пирушек с друзьями на
берегу в компании нежных девушек, восторгающихся тобой - молодым, сильным и
мужественным... И теплое Черное море, и горьковатый ветер из степей, и крымские
звезды... А будущее? Кто из них тогда задумывался о нем? Нет, думать-то
отстранение думали, но как о чем-то скучновато-сытом и обеспеченном. А ему,
имевшему московскую квартиру, и вообще незачем было преждевременно огорчаться
какими-либо дальнейшими бытовыми сложностями: ну, наслужится, выйдет в эту
самую космически далекую пенсионную отставку, и будет впереди еще целая жизнь,
место в которой он себе, безусловно, найдет.
Крымская хрупкая девушка Зоя, подарившая ему сына, уже давно умерла, сын
женился на американке и уговорил его, Забелина, продав квартиру, переехать к
нему в Штаты, а он и согласился - с решимостью обреченного. И что им руководило
- до сих пор и сам не поймет. Опротивело все, наверное. То, чем он жил, пошло
прахом. Все ценности. Ложные, как выяснилось. Неложными оказались торгашество,
наглость, сила, умение хапнуть и оттолкнуть ближнего, а то и убить его, если
мешает он тебе в дележе того или иного сладкого пирога.
Да, ему попросту тяжко и муторно стало жить в стране, напоминавшей
кладбище всего былого. И - уехал.
А далее последовали предсказуемые в общем-то события: деньги испарились
благодаря прогару бизнеса сыночка, с кем рассталась капризная и очень логичная
американка, претерпев абсолютно невыносимое для ее натуры финансовое
недомогание.
Сыночек отбыл на заработки в Канаду, а он, Забелин, пошел трудиться
таксистом. Купил на последние деньги подержанный "Линкольн", взял в аренду
радио и начал кататься по дебрям города и штата Нью-Йорк, тупо зарабатывая
доллары.
Особо себя он не утруждал, главное - чтобы хватало оплатить рент
квартиры и нормально поесть, но вот-таки случилась незадача - "Линкольн"
угнали.
И тут же другая беда грянула: затяжной жестокий радикулит.
О работе таксиста с постоянной сверлящей болью в позвоночнике,
отзывавшейся пламенным взрывом на каждом ухабе и снопом искр в зачарованных
очах, надолго можно было забыть. Лечение представляло проблему: на
инвалидность, дающую льготы, он не тянул, а гуманизм докторов выживал здесь
лишь на обильно удобренной долларами почве.