"Клара Моисеева. Звезды мудрого Бируни " - читать интересную книгу автора

- Но я не могу отдать тебе остатки воды, - шептал Якуб. - Может быть,
караван обошел тот колодец, о котором говорил Абдулла. Старик пообещал к
полудню привести караван к колодцу, но колодца нет, хоть и настал час второй
молитвы.
- "Ашхаду анна..." - снова затянул хриплым голосом старый погонщик,
останавливая караван.
Мухаммад не велел развьючивать верблюдов, и люди поспешно спускались на
огненный песок и, подстелив маленькие коврики, становились на колени, чтобы
после короткой молитвы продолжить свой путь.
Но что так тревожно лицо Абдуллы? Сразу же после молитвы старик стал
громко бранить своего глухого помощника. Якуб, заслонив глаза ладонью, так
же как и Абдулла, пристально вглядывается в ослепительную даль раскаленного
неба. Он понял: старики предвидят ураган. Вот о чем тревожится Абдулла. Якуб
отчетливо видит темное пятно, которое быстро приближается к ним. Он стал
прислушиваться к шелесту песка и увидел, как пески все быстрее
перекатываются по крутым склонам барханов, до него донесся их тонкий свист.
И вдруг Якуб увидел, как песок стал дымиться над барханами. Небо потемнело.
Все засуетились. Погонщики поставили верблюдов спиной к ветру, спрятав между
ними поклажу и покрыв ее большими кошмами. А свист и скрежет песка все
усиливался и мешал различать голоса людей. Взволнованный Мухаммад суетился
вокруг тюков, беспокоясь, как бы не повредило товары. Едва успели
приготовиться к несчастью, как все вокруг забурлило, закипело и дымящиеся
пески устремились в самое небо.
Как Якуб ни изворачивался, а крепкие струи песка били его по лицу, по
рукам, по голове, мешали видеть окружающее. Такой сильной бури Якуб никогда
еще не видел. В душу его закралось беспокойство. Он видел, как озабочен
отец, и подумал, что жаль будет потерять товары, добытые с таким трудом и
лишениями в далеком царстве Булгар.
Но вот посыпались с неба крупные редкие капли дождя, и ветер стал
понемногу утихать. А когда пошел обильный и прохладный дождь, Якубу
показалось, что в глазах животных засветилась радость. Радость избавления от
мук жажды. И сам он охотно подставил лицо под прохладные струи дождя и жадно
глотал приятную чистую воду, посланную самим небом.
- Аллах милостив, - шептал в радостном возбуждении Абдулла, прикрывая
тюки, чтобы они не намокли.
Сам он промок до нитки и, так же как и другие люди каравана, с радостью
стоял под прохладными струями, наслаждаясь чистым воздухом и утоляя жажду.
Когда небо прояснилось, погонщики стали торопливо вьючить верблюдов, и
караван Мухаммада снова вышел на тропу, ведущую в город Кят. Но дорога была
не так хороша, как предсказывал вчера Абдулла. Он много раз говорил
Мухаммаду, что после полудня караван пойдет по самой хорошей дороге, какая
бывает в пустыне: по такырам,[8] ровным и гладким, как поверхность
деревянной доски. Старик не предвидел урагана и сильного дождя. И вот
верблюды с трудом скользят по мокрым такырам. Бедные животные, изгибая и без
того кривые шеи, медленно передвигаются, еле удерживаясь на ногах, но падают
и потом долго не могут подняться. Глядя на них, Якуб вдруг вспомнил
поговорку: "Отчего у тебя кривая шея?" - спросили верблюда. "А какая часть
моего тела прямая?" - отвечал верблюд".
Наступивший день был ветреным, холодным и трудным. Проводники
измучились, помогая верблюдам подыматься и беспрестанно поправляя вьюки. А