"Ева Модиньяни. Ваниль и шоколад " - читать интересную книгу автора

беду? Разве не так? - спросила бабушка. Она старалась быть любезной, но
говорила сквозь зубы, потому что как раз раскуривала очередную сигарету.
Пенелопа не знала, что значит "заложить дом", но эти слова ей очень
понравились, поэтому она открыла блокнот и записала их, потом уселась на
каменную скамью под верандой и решила не пропускать ни слова из разговора
взрослых.
- Но как же вы сможете нам помочь, если денег больше нет? - не
успокаивалась ее мать.
- Пустим в рост то, что осталось, - бодро отозвался гость. - Но для
этого мне необходимо точно знать, каково ваше материальное положение.
- Мое матримониальное положение еще более ужасно, - сказала бабушка.
Будучи, помимо всего прочего, немного глуховатой, она не расслышала
вопрос. - Но это несчастье, увы, тальманконне.*
______________
* Искаж. фр.: tellement connait - хорошо известно.

Пенелопа стремительно записала: материальное, матримониальное и
тальманконне.
Дочь морского офицера, бабушка воспитывалась в колледже, где научилась
изъясняться на плохом французском, наигрывать на фортепьяно несколько
вальсов, немного вышивать (это дало ей в свое время возможность приготовить
себе приданое) и рисовать натюрморты с букетами глициний и роз.
Коренастая, с мужской фигурой, она не отличалась красотой, да к тому же
была наделена вздорным характером и придерживалась чрезвычайно высокого
мнения о себе. В конце девятнадцатого века ее отец-капитан построил виллу в
Чезенатико, где и поселил свою дочь, только закончившую колледж, в надежде
подыскать ей хорошую партию. Но у Диомиры были непомерно завышенные
требования, которым не отвечал ни один из ее ухажеров.
Ее отец сумел путем удачных спекуляций составить неплохое состояние и
вложил деньги в недвижимость. Умер он внезапно, и Диомира осталась одна.
К тому времени ей исполнилось сорок пять лет. За один день Диомира
буквально преобразилась. Она обновила свой гардероб и начала одеваться, как
юная девушка, краситься, посещать балы, курить. Теперь она горючими слезами
оплакивала всех своих отвергнутых поклонников и дала себя соблазнить
отчаянному сорвиголове из Форли. Он был вдвое младше ее годами, не имел ни
кола ни двора, но зато был хорош собой, как Роберт Тейлор.* Свадьбу сыграли
в мгновение ока. Бабушка поняла, что беременна, только на пятом месяце: ей
уже стукнуло сорок шесть лет, и она думала, что иметь детей ей не суждено.
______________
* Популярный американский киноактер 40-50-х годов.

К тому времени, как родилась Ирена, молодой и красивый муж успел
сбежать, прихватив половину состояния Диомиры, которую эта потеря не слишком
опечалила. Пока росла Ирена, унаследовавшая красоту своего отца, ее мать
продолжала рисовать глицинии, наигрывать на фортепьяно вальсы Штрауса,
вышивать, курить и считать себя выше всех окружающих, а тем временем, чтобы
жить, понемногу продавала дома и земли, которые ее благоверный не успел
прибрать к рукам. Однажды из города Гомы в Конго ей пришло письмо с
известием о смерти мужа. Она так и не узнала, каким ветром его туда занесло
и отчего он умер "среди всех этих грязных негров". Диомира сказала лишь: