"Ева Модиньяни. Крестная мать" - читать интересную книгу автора

у входа в "Плазу" был всевластен, как божество.
- Можно я приду к отелю и принесу тебе кусок торта? - спросила она,
когда отец прощался с друзьями.
- Да, если тебя проводит Сэл и никто не заметит вашего отсутствия, -
согласился отец.
- Отлично, папа! - Нэнси обвила руками его шею.
Прошел час, прежде чем закончился обед и брат с сестрой взялись за нож,
чтобы вместе отрезать первый кусок праздничного торта.
Аддолората уперлась взглядом в тарелку, где лежал еще не тронутый кусок
торта, и вспыхнула. Тони, сидевший напротив нее, снял ботинок и втиснул
большой палец ноги между ее ляжками, пытаясь проникнуть под трусики. Он
продолжал разговаривать как ни в чем не бывало, а ее обжег стыд более
сильный, чем вспыхнувшее желание. Аддолората была уверена, что рано или
поздно кто-нибудь заметит эти постыдные манипуляции и тогда случится нечто
ужасное. Калоджеро добрый человек и доверчивый муж, но именно поэтому
Аддолората его боится. Добрые приходят в ярость, когда обманывают их
доверие. Ей казалось, что соседи по столу видят ее насквозь и что все знают
про ее позор и ее желание. Она резко отодвинула назад стул и встала -
желание обуревало ее все сильнее, перед глазами стоял туман.
- Пойду умоюсь, - прошептала она, обращаясь к свекрови.
- Ты что-то раскраснелась, - сказала Анна.
- Жарко, - оправдалась Аддолората.
- Все из-за вина, наверное, - вступил в разговор Тони.
- Может, и еще из-за чего, - бросила старуха.
- Пойдемте со мной, мама, - позвала Аддолората.
- Мне и так хорошо, - ответила Анна. Взгляды Аддолораты и Тони
скрестились, в его взгляде был откровенный вызов, в ее - смятение. Но в
глазах обоих горело страстное желание. Тони становился все более
нетерпеливым. Аддолората вынуждена была прибегать к тысяче уловок, чтобы
удержать Тони в рамках благоразумия и преодолеть собственную слабость.
Когда Анна возобновила прерванную беседу на сицилийском наречии со
своим соседом по столу, Аддолората направилась, постукивая высокими
каблуками и раскачивая бедрами, в туалет. Ее опять терзали сомнения и
страхи. Как же ей быть - уступить мужчине, которого она всегда хотела? А
супружеская верность Калоджеро, отцу ее детей, верность, освященная
церковью?! Эта тягостная, мучительная борьба с самой собой тянулась уже
давно.
Только она одна знала, что праздник, подарки, место мужа в "Плазе",
обед - все это Тони сделал ради нее. Тони Кроче умирал от любви к ней.
Аддолората знала это. Она набрала холодной воды в ладони и опустила в них
пылающее лицо. На минуту Аддолората почувствовала облегчение. Порой ей
хотелось, чтобы муж узнал наконец правду. Она вынесла бы самые тяжкие
наказания, но избавилась бы от чувства вины - груза, который подчас
становился невыносимым.
Аддолората вышла из туалета в коридор, где стояли густые пряные запахи
кухни. Аддолората любила готовить, любила вкусные блюда, но ненавидела запах
подливок и супов, которыми пропахли жилища бедняков, да и кухни ресторанов.
Она жила в одном из домов самого убогого квартала Бруклина, но и это было
шагом вперед по сравнению с халупой в Кастелламаре-дель-Гольфо, где она
провела двадцать лет своей жизни. Вдруг на своих плечах Аддолората