"Ева Модиньяни. Крестная мать" - читать интересную книгу автора

выйдет ничего путного - здесь другие диктуют правила игры. Он чувствовал,
что увяз в этой истории по уши, чему нет оправдания. Он - жертва
безрассудного влечения к этой женщине, он попал под ее чары. Если он
настоящий профессионал, то самое время собирать чемодан и рвать отсюда в
Нью-Йорк. Пусть кто-нибудь другой займется этим делом, и посмотрим, что у
него получится... Его мысли нарушил телефонный звонок.
- Вас вызывают, - бесцветно сообщила телефонистка.
Марк сразу узнал мягкий, чуть приглушенный голос Нэнси.
- Приходите в монастырь, синьор Фосетт. Вечерние часы располагают к
воспоминаниям.


ПРОШЛОЕ

Глава 1

Невысокого роста старая женщина с гордой осанкой, в черном по щиколотку
платье оглядывалась вокруг колючими глазами, тщетно пытаясь увидеть хоть
какой-нибудь знакомый предмет, который порадовал бы взгляд. Нет, все здесь
чужое - и эта роскошная обстановка, и эти лоснящиеся лица, и возбужденные
взгляды, и праздничное шумное оживление. Они все кажутся такими счастливыми,
но счастье это какое-то натужное, словно они хотят немедленно отыграться за
риск и напряжение их опасных будней. Есть что-то искусственное в этих
взрывах слишком громкого смеха. Пушистые седые волосы старой женщины собраны
на макушке в узел, в глазах ее затаилась тоска, на губах застыла отрешенная
улыбка то ли осуждения, то ли примирения. С ее губ, казалось, готовы были
сорваться слова укора... а может быть, похвалы? Анна Пертиначе уверена, что
этот новый сумбурный мир, пестрый и непредсказуемый, - не для таких, как
она. И Анна, и Сальваторе, ее внуки, в честь которых устроен праздник,
прижились в этой загадочной стране, которую у нее нет ни сил, ни желания
понять. Она пустила свою лодку по воле волн в этом бурном море, грозящем
каждую минуту опрокинуть ее.
- Анита, какой замечательный подарок тебе сделал крестный, - сказала
Анна внучке. - Дайка я взгляну, - и протянула крепкую, узловатую, словно
ветвь оливы, руку к золотому диску на цепочке, поблескивавшему у воротника
белого кружевного платья первого причастия. Худыми пальцами она погладила
изображение Девы Марии с младенцем.
- Мама, не зовите ее, пожалуйста, Анитой, - строго оборвала ее
Аддолората, невестка. - Девочку зовут Нэнси. Мы живем в Нью-Йорке уже десять
лет, а вы не выучили ни одного английского слова.
Анна посмотрела тяжелым взглядом на красивую темпераментную невестку.
Имя невестки - Аддолората, старинное и печальное, не вяжется с ее кипучей
молодостью. Невестка на все готова, чтобы только сжечь дотла все мосты к
прошлому, зачеркнуть нищету и лишения. А вокруг кипит праздник, но и в этом
веселье слышны грусть и боль тех, кто, решив облагородить свою родословную
новым гражданством, уезжает подальше от своей родины. По существу, прошлое -
единственное, что имеет значение и в этой их жизни, о нем можно создавать
мифы, помогающие им выживать и здесь.
- Постараюсь запомнить, - бесстрастно ответила свекровь. Она всегда
признавала в невестке железную волю и опасную красоту, но осуждала