"Ева Модильяри. Черный лебедь " - читать интересную книгу автора

за спиной ничего не делается в наше испорченное время.
Эмилиано медленно допил последний глоток шампанского.
- Это ошибка, в которую впадают многие, - сказал он, посмотрев вдаль
сквозь пустой бокал. - Ни один политик, привыкший к партийным играм, не
потерпит существования солидного и независимого издательства. Независимая
издательская группа будет служить правде, а не политике. Правда и политика -
две несовместимые вещи. Крупные издательства, как, впрочем, радио и
телевидение, всегда возбуждают аппетиты у этих любителей прибрать все к
рукам и повсюду расставить своих людей на ключевые места, чтобы в подходящий
момент ими воспользоваться. Моя семья еще не поняла, что, став на путь
сомнительных и опасных союзов, наше издательство сделается в конце концов
игрушкой в руках той или другой партии. Единственный, кто понимает,
насколько велик риск, - это Франко Вассалли. Возможно, он и смог бы
правильно действовать, но с его скромным пакетом акций у него связаны руки.
Конечно, договорись мы с ним, можно было бы...
- Что можно было бы, Эмилиано? - с любопытством спросила я.
- Можно было бы закрыть дверь перед носом некоторых назойливых
министров, нейтрализовав их подхалимов и лизоблюдов, которые кружат в
коридорах издательства, как зловещие ястребы.
- А кто тебе в этом мешает? - спросила я с высоты своего невежества.
Эмилиано снисходительно посмотрел на меня, как на несмышленую девочку.
- Лола и Валли. Вот кто мне мешает. Единственный, кто мог бы крепко
держать бразды правления, - это мой брат Джанни, Но он теперь не у дел. Он
даже не вступил в борьбу, а предпочел самоустраниться в обмен на кучу денег.
- Но ты-то, - подстегнула я, - ты мог бы играть свою роль. Почему ты не
вмешаешься?
Я не ожидала ответа. Я лениво вела этот разговор, нежась под ласковыми
лучами солнца. На другом конце бассейна группа девушек и парней, соскользнув
с горки, с воплями кинулась в воду. Мне бы тоже хотелось принять участие в
этой игре, но я была уже слишком старой. Мне было тридцать пять лет.
Ответ Эмилиано подоспел именно в тот момент, когда я считала, что
разговор о фирме и политике нами окончен.
- Я не вмешиваюсь, потому что мне не хватает воли, - проговорил он как
бы для самого себя. - Если у меня выдается свободный час или день, я
предпочитаю провести его с тобой, а не тратить силы понапрасну в
унизительных дрязгах и спорах. Я терпеть не могу всех этих интриг.
- Но дело все же идет о твоем издательстве, - настаивала я.
Мне страшно хотелось искупаться, нырнуть в прохладную воду, но что-то
изменилось в моем психофизическом состоянии в этот момент.
- Никто не съест мой кусок пирога, - успокаивающе сказал он.
Необычно и странно почувствовала я себя. Провела рукой по лбу и ощутила
на нем капельки холодного пота. Возможно, недомогание было вызвано тем, что
перегрелась в тот день на солнце.
Я соскользнула в воду, слегка поежившись от резкой смены температуры, и
поплыла ленивыми движениями в дальний конец бассейна. Я хорошо плавала, и
мне нравилось, когда другие замечали мой стиль. Но в тот миг, когда я
переворачивалась на спину, я вдруг почувствовала какую-то тревожащую пустоту
под сердцем. Инстинктивно я свернула к бортику бассейна, добралась парой
взмахов и уцепилась за него. Мне в самом деле было плохо. Как-то странно
плохо, и я испугалась.