"Лиланд Модезитт. Башни Заката (Отшельничий остров #1) [F]" - читать интересную книгу автора

- Неужто дела так плохи? - повторяет свой вопрос капитан стражи.
Рокелль пожимает плечами.
- Я знаю не больше вашего.
Глядя на Эмрис, маршал медленно кивает. Ллиз вновь наполняет
опустевший кубок.
- А как насчет Джеллико? - спрашивает она. - Путник, побывавший у нас
в прошлом году, говорил, что город отстраивается.
- Он не столь величествен, как Фэрхэвен, - отвечает Рокелль, жуя сыр,
- но певцов привечает куда радушнее. А мастерство тамошних каменщиков...
Креслин позволяет последним словам улететь прочь, размышляя о том,
что уже успел сегодня услышать: стражи потешаются над мужскими слабостями,
герцог Монтгрена, в одиночку противостоящий натиску Белых магов,
подвергается осмеянию со стороны правителей-женщин, Черные ни во что не
вмешиваются, а его вопросы явно не нравятся ни Эмрис, ни маршалу. Юноше
удается сохранять на лице любезную улыбку, но его пальцы раздраженно
сжимают резные подлокотники.
Беседа заканчивается. Маршал, с привычным бесстрастием на лице,
встает, и Креслин позволяет себе несколько расслабиться.
- Завтра, - обращается к нему уже поднявшаяся со своего места Эмрис,
- начинаешь упражняться с Хелдрой. На клинках. Это тебе пригодится.
Она кланяется менестрелю и Ллиз, которая поворачивается к брату с
недоуменной улыбкой. Креслин пожимает плечами.
- Думаешь, мне что-нибудь объясняют? Я ведь всего лишь мужчина.
Менестрель снова прикладывается к кубку. Консорт и маршалок
поднимаются; Ллиз делает знак сидящей внизу стола стражнице.
Креслин направляется к себе по внутренней лестнице. Насчет отдыха
менестреля сестра сумеет распорядиться и без него.

VIII

Рыжеволосая женщина с железными браслетами на руках всматривается в
зеркало. Губы ее поджаты. Поверхность затуманивается, колышется, но
никакого изображения так и не появляется. Через некоторое время она теряет
способность сосредоточиваться и погружает запястья в стоящее рядом с ее
креслом ведерко.
Ее вздох заглушается шипением пара.
Спустя некоторое время, уже вынув из прически гребни и распустив
длинные рыжие волосы, она рассматривает стоящий на богато инкрустированном
столе собственный портрет. Риесса настояла на том, чтобы художник
изобразил ее коротко остриженной, хотя она отнюдь не преклонялась перед
распространившейся в Сарроннине военной модой. Ее сестра, тиран, полагала,
что правдивость образа - ничто в сравнении с политической
целесообразностью.
Рыжеволосая тянется пальцами правой руки к левой в непроизвольной -
и, как давно понятно, - безнадежной попытке унять зуд. Кажется, будто ее
кровь бурлит. И ревет ветер... Или это разыгралось воображение?
- Это по-прежнему усиливается, верно?
Вопрос исходит от только что вошедшей женщины. Голос ее холоден, как
и весь облик. Даже светлые волосы как будто покрыты инеем.
- Я ничего особенного не чувствую, - лжет рыжеволосая.