"Леонид Млечин. Картины города при вечернем освещении (Приключенческая повесть) " - читать интересную книгу автора

следил за гостем: понравился ему Токио или нет?
- Как все-таки этот город характерен для японцев! - Аллен снял очки и
стал тереть глаза. - Для их постоянного стремления соединить несоединимое,
взять наше, но и сохранить свое. Чисто американский конструктивизм и
азиатская пестрота. Но во всем должно быть прежде всего внутреннее
единство, изначальная логика вещей. А здесь нет логики, сплошная
эклектика, разнородные элементы не могут слиться воедино. Бетон и стекло
на месте в Лос-Анджелесе, а азиатская пестрота, экзотика... Да здесь ее
почти не осталось. Вы бывали в Гонконге?
Прежде чем Росовски успел ответить, Аллен заключил многозначительно:
- Восток - это Восток, Запад - это Запад, и вместе им не сойтись.
Росовски с удивлением посмотрел на него. У японистов эта цитата была
не в моде. Но и Аллену следовало бы, во-первых, цитировать Киплинга точно,
во-вторых, понимать, что поэт вовсе не стремился противопоставить Запад и
Восток. Достаточно внимательно дочитать стихотворение до конца, чтобы
убедиться в этом.
Росовски не понравилось, что Аллен, впервые приехав в Токио и не
успев как следует оглядеться, заявил, что не в восторге от города. Такая
безапелляционность, по мнению Росовски, не свидетельствовала о большом
уме.
Росовски вообще не мог понять, как можно рисковать браться за
японские дела, не зная языка. Таких неучей теперь в дальневосточном отделе
управления хоть пруд пруди. Они, видимо, вслед за одним иезуитом,
приехавшим в Японию в 1549 году, считают, что этот сложный язык -
дьявольские козни.
"Впрочем, - подумал Росовски, - даже примитивное знание языка,
которое дает разведшкола, - лишь первая ступенька в постижении Японии. Но
большинство так и не вступило на вторую. Заучи хоть словарь целиком, все
равно ничего не поймешь, если не научишься думать, как японец,
шиворот-навыворот, - усмехнулся Росовски. - Американцы же не только не
научились думать, как японцы, но ошибочно решили, что японцы думают так
же, как они. Американцы придают большое значение словам, японцы считают
более важным то, что остается невысказанным. Употребление слов - своего
рода ритуал, который не всегда можно воспринимать буквально. Достаточно
один раз сходить в театр Кабуки или Но, чтобы понять: важнейшее средство
коммуникации у японцев не слова, а жесты, выражение лица. Вся беда в
высокомерии жителей Запада, - продолжал рассуждать Росовски, - к тому же
они обманываются внешней американизацией Японии. Видят токийские
небоскребы, компьютеры, суперэкспресс "Синкансэн" и полагают, что японцы
вместе с технологией усвоили и западный образ мышления. Ничто не может
быть более далеким от истины. И дело не в примитивном противопоставлении
Запада и Востока. Японцы просто другие".
Пока он рассчитывался с шофером, появился носильщик в форменной
красной куртке с тележкой, на которой покатил багаж Аллена.
Несколько минут ушло на формальности, затем Аллен получил ключ от
номера.
- Полчаса вам хватит? - спросил Росовски.
- Конечно.
- Я буду вас ждать здесь. Если не возражаете, пообедаем вместе.
Аллен кивнул и двинулся к лифту.