"Григорий Мирошниченко. Азов " - читать интересную книгу автора - Так дожидай указ царя! Дон нас не примет, таких дурных, без царского
ответа. Мы есть послы к царю от Дона, всех казаков и атаманов? Послы ж нашлись! Мы дел не распутали, а надобно распутать. Дождемся повеленья царского... И казаки сказали: - Быть по-твоему, как сказываешь. Ежели казнит нас царь, ты будешь за нас ответчик перед богом и войсковым кругом. Распутывай!.. А может, ныне на Москве поляки Сигизмунда крамолу развели? И плутни свои через бояр плутуют? Стихая в гневе, атаман Старой вложил саблю в ножны. - Ждать будем пристава! - сказал он твердо. И, словно в лихой час сказал он это, разом распахнулась дверь, и на пороге, смущенно оглядевшись, остановился пристав. Шапки не снял. - Со мной пойдемте, - сказал он. - По велению царя вы в Белом городе сядете под стражу. - Видали, казаки? - сказал Ивашка Омельянов. - Царева ласка. - Молчи, - сказал Старой, - язык отхватят! Царь, може, и не велел... - Велел! - поправил атамана пристав. - Живее собирайтесь. Старой оделся, пригладил бороду и вышел первый. Ульяна проводила атамана страдальческим, нежным взглядом. За атаманом вышли все остальные. Левка Карпов бросил на ходу: - За царем тюрьма не пропадет. То место вечно свято! А атаман сказал: - Открой-ка сени, пристав, и забери под стражу перебежчика азовского, Салтанаша. Опрос учините. Ужо он вам расскажет. Пристав вывел перебежчика. И зашагала легкая донская станица к Белому городу - под замок. Ульяна выглянула в окошко, упала на казачью рухлядишку, оставшуюся в ее тереме, и горько зарыдала. ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ Водворили легкую станицу в Царь-город, прозванный Белым городом, и казакам стало мутно и тяжко на душе, как в тюрьме-темнице. У двадцати восьми каменных башен приставлены были конные стрельцы. А у девяти белгородских ворот - Тверских, Арбатских и других - сторожили стрельцы пешие. Заполнились стрельцами и Пушечный двор, и каменная стена, на которой замелькали цветастые, зеленые да малиновые, стрелецкие шапки. В руках бердыши. А у дверей Белого терема, где велено было держать казаков, и за слюдяными окнами денно и нощно бодрствовали московские рейтары. - Крепка ноне Москва белокаменная! - усмехнулся атаман. - Но для нашей волюшки тюрьмы на Руси нет. Вы не печалуйтесь. Не вешайте голов, казаки мои верные! Наша звезда еще воссияет в донских степях!.. А тут и затрубил на Москве медный горластый рог. Народ побежал к Белому городу, но стрельцы стали разгонять людей, нахлынувших у девяти ворот. Стрелецкие головы насторожились. Мимо них проскакал царский гонец на белом коне и подлетел к крыльцу терема. Казаки и атаман приникли к слюдяным окнам. - Уж не станут ли пытать нас судьи Разбойного приказа на Красной площади, казнить неведомо за что на Лобном месте? - сказал атаман и стал размашисто ходить по терему. |
|
|