"Григорий Мирошниченко. Азов " - читать интересную книгу автора

Слушает Левка Карпов, а слезы сами катятся у него из глаз. Один, как
былинка, остался. Бобыль, сиротина. Куда повезли из Чуфут-кале его родную
мать? Жива ли? Не знает Левка. Померла ли и засыпала ли сырой землицей
чья-нибудь добрая рука на чужбине ее бренное тело? Неведомо Левке. Обхватил
он руками свою хмельную голову, а слезы, что дождь по слюде, градом катятся
по бородатому лицу и падают, падают на белую скатерть.
Притихшая Ульяна сидит рядом с Левкой и гладит теплой и мягкой ладонью
его вихрастые волосы. Чужая неволя, постылая, ножом острым режет ее доброе
сердце. Ей жалко тех, которых она совсем не знала и не знает, а Левку еще
жальче.
А хмель все-таки играет и в ее голове, бодрит и невольно склоняет к
песням. Песню ведет атаман Старой, обхватив справа и слева двух пьяных
казаков. Густой, бархатный голос его ровно стелется под чистым потолком.
Ульяна слов не знает, но подпевает тонким голоском. И складно выходит.
Подпевают ему и Степашка Васильев, и Терентий Мещеряк, держа высоко чарки, и
Ивашка Омельянов, и Афонька.
После трудов тяжких да маеты дальней дороги казаки вволю попили, а
потом спать залегли.
- Ну вот, Ульяна, - сказал атаман, когда лучина вся догорела, - к тебе
дело есть.
- Скажи, какое дело? - подсаживаясь ближе, спросила она.
- Царь на Москве?
- На Москве.
- Здоров ли?
- Царь?.. Хворый...
- Да что ты? А что ж с царем стряслось?
Ульяна, оглядевшись, спят ли все, подошла к окну, прислушалась,
вернулась, присела и чуть слышно прошептала:
- Беда с царем стряслась великая!
- Беда великая? - недоуменно уставился на нее атаман.
- Беда! Такое на Москве идет... не разбери господи!
- Толкуй яснее!
- Боюсь, Алешенька, - отрубят голову...
- Ну, коль боишься, баба, то помолчи.
- А что тебе к царю?
- Есть дело важное, - ответил атаман угрюмо.
- Опять подрались с турками? Аль татарва побила вас?
- Ой, баба! Все знать хочешь. А вот не угадала!
- Тогда в приказ Посольский явись, там разберут дьяки. Нечаев Гришка,
приятель ваш, поможет.
- Ну, вот что, - сказал атаман, склоняясь к Ульяне, - ранехонько дьяка
посольского повстречай. Шепни ему: подарки, мол, есть. А про царя дознайся
правды - здоров ли. Гришке Нечаеву скажи: есть, мол, к великому царю от
войска отписка наиважная. Проси дьяка о том нашем деле, чтоб не учинилось
нам на Москве задержки. Да дознайся еще: не можно ли будет переправить наше
дело из Посольского приказа в тайные дела? Теми делами ведают только сам
царь, дьяки да подьячие, а бояре и думные люди туда не входят. С боярами и
думными людьми нам не столковаться. С дьяками же - дело другое. И дьяк - не
малая сила. Ты поняла?