"Рауль Мир-Хайдаров. Из Касабланки морем" - читать интересную книгу автора

волновало Мансура Алиевича, ибо все это завтра станет и его заботами.
Прошли Сет, теплоход приближался к Марселю,-- у всех с уст не сходило:
Франция, Франция...
Атаулин как-то задумался, отчего это при слове "Франция" человека
охватывает особое волнение. Конечно, известно, что наша культура, история
связаны с этой страной как ни с какой другой. Но главное, наверное, в том,
что вся русская классическая литература, на которой мы все воспитаны,
пронизана любовью к этой стране.
Из Марселя "Лев Толстой" отбыл с задержкой на полтора часа. Дело в том,
что когда туристы вернулись с экскурсии по городу, на теплоход пришли гости:
активисты местного общества "СССР -- Франция". И такая встреча, конечно, не
могла уложиться в запланированное время. Встреча вылилась в шумный праздник
с импровизированным концертом, где и Мансуру Алиевичу пришлось быть
переводчиком. Теплоход отплывал из Марселя поздно вечером, когда на причалах
уже горели огни. И каждодневная вечерняя жизнь теплохода на этот раз была
еще более шумной, бурной -- Франция словно оставила на борту часть своего
веселья, неиссякаемого юмора и жизнелюбия.
Наутро, после завтрака, кишиневские девушки пришли к бассейну с кипой
французских журналов и газет. Мансур Алиевич и не помнил, когда они их
накупили, потому что в Марселе они, кажется, ни на шаг не отходили от него.
Красочные иллюстрированные журналы были большей частью о модах, светской
жизни, спорте. Наугад отыскав ту пли иную статью с любопытной фотографией,
девушки просили Мансура Алиевича перевести ее. После журналов пришел черед
газет, но газеты, на взгляд девушек, оказались скучными, без светской и
скандальной хроники. Не волновали эти газеты и Атаулина, его мысли были о
тех газетных подшивках, что ждали его в библиотеке на нижней палубе. После
обеда он направился в читальный зал, к которому уже привык, и куда его
больше всего тянуло на корабле.
В читальном зале стояла приятная прохлада, бесшумно работали
кондиционеры, в зале тишина. Мансур Алиевич прошел вдоль стеллажей, где
аккуратно лежали подшивки газет. Он не выбирал специально газету, не смотрел
на год, брал что под руку попадется,-- для него все представляло интерес.
Он прошел мимо стеллажа с "Правдой", "Известиями", "Комсомолкой"-- эти
газеты, хоть и нерегулярно, с большими перерывами, Атаулин читал. И вдруг на
глаза ему попалась подшивка "Литературной газеты". Вот эту газету Мансур
Алиевич действительно видел редко. Может, в посольство она приходила и
регулярно, но к ним, в глубинку, на объект, не попадала -- это точно.
Случалось читать Атаулину ее три-четыре раза в год, не больше, когда
кто-нибудь приезжал с Родины,-- а все приезжающие знают тягу к родным
газетам и везут их кипами, да в редкие наезды в Москву. Но среди
коллег-строителей Атаулина эта газета была хорошо известна и пользовалась
популярностью, пожалуй, больше, чем их профессиональная. Конечно,
большинство привлекала вторая ее часть, где широко ставились и
квалифицированно обсуждались хозяйственные проблемы, эксперименты, поиски.
Хотя кое-кого не оставляла равнодушным и другая половина газеты, где
обсуждались чисто литературные, творческие проблемы. И среди коллег
Атаулина, безусловно, были люди, которые, несмотря на те же условия, читали
"Литературку" гораздо чаще, чем он. Но тут уж каждому свое. Зато у Атаулина
можно было получить практически любую техническую консультацию, его так и
звали шутя: "ходячая энциклопедия", а африканские коллеги, за глаза, между