"Рауль Мир-Хайдаров. Путь в три версты" - читать интересную книгу автора

не путал диспетчера Генриетту, крупную усатую женщину с мужским басом,
занимавшую кабинет рядом с кухней, с очаровательной Валей Розенталь из
отдела труда и заработной платы. Знал, что не столь уж дружен и спаян, как
на первый взгляд кажется, однородный женский коллектив. Например,
бухгалтерия, отдел кадров и снабжение бывали часто в конфронтации с
техническим, плановым и производственным отделами. Были в этих отношениях и
приливы, и отливы, и долгий штиль. Говорят, стрижи и муравьи предсказывают
дождь, а черепахи и змеи даже землетрясение, но ни один человек не решился
бы предсказать ситуацию в управлении на день вперед. Как и в большой
дипломатии, здесь существовал неписаный кодекс чести, к примеру, не нарушать
перемирия в праздники, объединяться на дни рождения и юбилеи. Любопытная
жизнь, не соскучишься, была, когда конфликт достигал штормового состояния.
Генриетта, в любой момент сославшись на неисправность рации (оппозиция
подозревала, что все лампочки всегда имеются у нее про запас), могла уйти на
близлежащий базар и вернуться с полной сумкой свиных ножек. Зато уж холодец
она делала чудный! От избытка времени она начинала смолить их на плите.
Несмотря на распахнутые на улицу двери, запах паленой тетины минут через
десять проникал во все отделы.
Дружно распахивались двери кабинетов - и начиналось... Но разве можно
было перекричать Генриетту! Она отвечала невозмутимо, занятая серьезным
делом:
- Подумаешь, баре с высшим образованием, а вы окошко откройте пошире,
продует...
В такие дни противная сторона собиралась у Киры Михайловны, пили кофе,
разговаривали о спектаклях, шедших по телевизору, и крепились -
демонстративно не ходили на базар в рабочее время.
Направлялись делегации с обеих сторон к начальству. Начальник
управления, умудренный опытом и долгой семейной жизнью, внимательно слушал
жалобы и обещал непременно принять меры, просил только срок, заведомо зная,
что все образуется само собой.
А то вдруг заявлялись "коробейницы" - женщины с полными сумками
дефицитных товаров: обуви, белья, парфюмерии, трикотажа, а в последние годы
и "коробейницы", промышлявшие бакалейными товарами: растворимым кофе,
консервами с паштетом или печенью трески, цейлонским чаем...
С вещами шли прямо в отдел к Валечке Розенталь, первой моднице
управления, а с продуктами к Генриетте.
С этой минуты в управлении воцарялся мир, потому что нужно было
примерять, консультироваться, обменивать, занимать деньги...
Через два года Дамир Ахатович получил повышение. В канун Первомая Кира
Михайловна пригласила Каспарова в кабинет с розовыми занавесками и, усадив
его напротив трюмо, вдруг объявила:
- Дамир Ахатович, я решила обменяться с вами должностью и думаю,
начальство возражать не будет. А как бы вы на это посмотрели?
- Надеюсь, что я не давал вам повода для такого решения...
- Дело не в вас, Дамир, просто у меня свои причины появились, и, чтобы
вы не маялись сомнениями, я откроюсь. Осенью старшая дочь идет в школу, ведь
ее и отвести нужно, и встретить, а в нашем городе бабушки такой же дефицит,
как и везде... Дети для женщины, Дорогой Каспаров, пожалуй, главнее, чем
работа. Есть и еще причина,- Кира Михайловна на секунду смутилась, - у нас в
плане еще ребенок, может, наконец-то мальчик... А это, считай, года два-три