"Рауль Мир-Хайдаров. Знакомство по брачному объявлению (повесть)" - читать интересную книгу автора

Все эти обстоятельства заставили Сабирова самого всерьез засесть за
письменный стол. Если писатели, по слухам, шлифуют иную строку десятки раз,
то Акрам-абзы перещеголял самого трудолюбивого, взыскательного литератора --
он написал девяносто семь вариантов и только девяносто восьмой решился
наконец отправить в "Вечернюю Алма-Ату".
Этот девяносто восьмой вариант он написал после того, как провел вечер
за бешбармаком у Жолдаса-ага, где, как водится, пропустил для аппетита
рюмочку-другую. Написав, он тут же, несмотря на поздний час, пошел на почту
и опустил письмо в ящик. Знал: не решись он сделать это сейчас - будет
мучить себя долго и сотым и сто пятидесятым вариантом.
Наутро, проснувшись, Акрам-абзы хотел перечитать, что же он все-таки
отправил в газету, но не тут-то было: девяносто восьмой вариант был написан
сразу набело, на одном дыхании, и он так никогда и не увидел, как выглядело
его объявление, заставившее поспешно телеграфировать и сорваться с места
неизвестную Наталью Сергеевну Болдыреву.
А объявление его, отредактированное ушлым, поднаторевшим в таких делах
собратом Загорулько, было напечатано в следующем виде: "Юрист на пороге
пенсии желал бы пригласить в скромный райцентр Оренбуржья женщину, не
идеализирующую жизнь в городе. Сила, здоровье, безупречная репутация,
общественное и материальное положение гарантируют тихую, надежную гавань.
Дом, отлаженное хозяйство позволят познать, не обременяя себя особыми
хлопотами, на склоне лет покой, почувствовать себя хозяйкой и поверить, что
жизнь все-таки удалась".
Попадись на глаза Акраму Галиевичу эта газета, он бы никаких претензий
к редакции не имел - все солидно, пристойно. Особенно, наверное, ему
понравилось бы: "безупречная репутация, общественное положение"...

Отправив письмо в Алма-Ату, нотариус как-то сник, потерял интерес к
газете, убрал ее подальше. "Зачем я все это затеял?" - думал он в
послеобеденные спокойные часы на службе, аккуратно укладывая в сейф
потерявшие блеск черные саржевые нарукавники, служившие ему чуть ли не с
первых дней работы в этой должности.
"Мне что, в Хлебодаровке невест мало?" - иногда говорил он себе, и тут
же вставали перед глазами наиболее вероятные кандидатуры: Мария Петровна --
товаровед по галантерейным товарам из райпотребсоюза, давняя подруга Веры
Федоровны, или Светлана Трофимовна, заведующая почтой. Светлану, помнится, в
давние холостые годы он даже как-то несколько раз провожал с гуляний в
городском саду. Какая была девушка - загляденье!
Или начальник райгаза, женщина, появившаяся в Хлебодаровке недавно,
вместе с оренбургским газом, в последнее время тоже посматривала на него с
интересом.
А кого он только не встречал у Жолдаса! И Раису Ахметовну, учительницу
русского языка в казахской школе,-- уж ее-то Беркутбаевы наверняка хотели бы
видеть женой соседа, хотя учительница и была намного моложе Сабирова. И
Флюру Исламовну, местного педиатра, подругу и коллегу жены Жолдаса-ага,
женщину строгую, властную, которую Акрам-абзы почему-то побаивался. Да мало
ли кого он встречал в хлебосольном доме Жолдаса!
Запомнилось ему и предложение старой уборщицы сельсовета, аккуратной и
педантичной немки Фриды Яновны Грабовской, которая совсем недавно остановила
его по-свойски во дворе сельсовета и на правах старой знакомой, вроде шутя,