"Рауль Мир-Хайдаров. Судить буду я" - читать интересную книгу автора

с некоторым облегчением врач, он не собирался ничего утаивать о зубах
Парсегяна.
- Хорошо, что вспомнили, - спокойно ответил хозяин дома, но почему-то
ледяным холодом повеяло от этих слов. - У нас нет времени долго
уговаривать вас, ибо наша жизнь, - хозяин дома окинул взглядом замолчавших
спутников, - в опасности, в опасности и жизнь многих высокопоставленных
лиц. Все упирается в Парсегяна: у него оказался слишком длинный язык, и
его приговорили, его смерть лишь вопрос времени. А жизнь его сегодня
зависит от вас, - философствовал с ленцой хозяин дома, разливая в
очередной раз коньяк.
Ильяс Ахмедович машинально, со всеми, выпил коньяк, ощущая себя под
гипнозом серых, чуть навыкате ледяных глаз собеседника, и вдруг как бы с
обидой обронил:
- Почему же от меня, мне он не мешает, пусть живет...
Он даже удивился своему ответу, прозвучавшему, на его взгляд, смело и
остроумно. Но хозяин дома, обладавший мгновенной реакцией, словно
перевернув пластинку, пояснил:
- Если вам не нравится такая редакция - скажу по-другому: ваша жизнь
зависит от смерти Парсегяна.
- Я должен его убить? - испуганно прошептал побледневший стоматолог.
- Какие ужасы вы говорите, доктор, фу... Он умрет своей, естественной
смертью, и ни одна экспертиза не докажет обратного, проверено не раз. Но
только вы имеете к нему доступ, иначе мы бы обошлись без вас. Если вы
фаталист - считайте, это ваша судьба, ее не объехать...
Он достал из кармашка жилета тоненькую пробирочку, на манер тех, в которых
продают пробные партии духов. В ней на донышке перекатывался черный шарик
размером с треть самой маленькой горошины.
- Вот этот катышек вы должны вложить ему завтра под пломбу. Он отойдет в
мир иной ровно через тридцать дней - и наши проблемы решатся сами собой.
Таким сроком мы располагаем, терпим. Ну, услуги такого рода всегда высоко
оплачивались, не будем мелочиться и мы.
Один из сидевших за столом молодых людей, кавказской внешности, подал
черный пластиковый пакет, и хозяин дома выложил перед Ильясом Ахмедовичем
пять пачек сторублевок в банковской упаковке.
- Здесь пятьдесят тысяч, сумма немалая, даже в инфляцию.
Доктор никак не реагировал. Обрывая затянувшуюся паузу, водитель вдруг зло
добавил:
- Наверно, если бы КГБ попросило подложить это же самое Парсегяну как
врагу народа, вы сделали бы это не задумываясь и бесплатно...
- Я не могу этого сделать... Вы ведь сказали, что он умрет.
- Да, конечно, умрет, гарантировано. Но вы должны понять, мы загнаны в
тупик, отступать нам некуда. Если вы не согласитесь, живым отсюда не
выйдете. Причем на раздумья у вас осталось лишь полтора часа, иначе жена
позвонит на работу, и вас начнут разыскивать, а там могут догадаться, что
исчезновение связано с посещением вашего кабинета тщательно оберегаемым
Парсегяном. Но мы не дадим появиться такой версии. Вы погибнете случайно,
после выпивки, под угнанным самосвалом, он уже стоит на обычном вашем
маршруте от автобусной остановки до дома. Мы повязаны одной цепью,
выручайте, доктор...
- Нет, нет, я не могу убить человека! - закричал доктор и попытался